– О-очень большая разница, – проворчала Луиза, хотя в душе расстроилась.

Эта первая же новость уменьшила ее шансы на побег или иную возможность спастись. Лучше бы ей было оказаться в Пунтленде. Это тоже было самопровозглашенное и никем особенно не признанное государство. Его называли и Автономный район Пунтленд, и Сомалийское Государство Пунтленд в соответствии с конституцией 2001 года. Но Пунтленд в настоящее время поддерживал Переходное Федеральное Правительство и видел себя автономной частью будущего единого федеративного Сомали. По сути, на современном этапе именно он стал ядром для сплочения разрозненной страны. Тут можно было надеяться на защиту властей, если бы удалось до этих властей добраться. Но Луиза знала и то, что в центральной части Сомали продолжали до сих действовать небольшие враждующие вооруженные группировки, стремящиеся к самостоятельности по отношению к федеральным властям. Включая кланы сомалийских пиратов! А еще где-то там находился Исламский Эмират Сомали («Джамаат Аш-Шабаб», или «Аш-Шабаб») – крайне радикальное исламистское движение, имеющее связи, это Луиза знала точно, с «Аль-Каидой» и тесно сотрудничающее с радикальными исламистами соседнего Йемена. И в это месиво она попала в качестве пленницы.

– Если хочешь жить, то ты должна отдать контейнер, – снова повторил человек со шрамом. – Ты не выйдешь отсюда и не умрешь, пока не будет контейнера.

– Ничего не знаю, – отвернулась Луиза. – Хотя есть шанс жить вечно.

– Ты будешь долго умирать, – пообещал сомалиец.

Он поднялся и вышел из хижины. Его подручные вышли следом, забрав только светильник. Два голоса обменялись несколькими фразами у входа. И Луиза поняла, что у входа находится охранник. Она подошла к шкуре, закрывающей вход, и попыталась посмотреть в щель. Ничего, кроме темной фигуры, не увидела. Человек слонялся возле хижины, то и дело поправляя на плече оружие. Наверное, все тот же АК-74.

Когда Андрей увидел капитана первого ранга Ломашевского, то испытал некоторое облегчение. Если работать придется под командованием этого офицера, то беспокоиться особенно не о чем. Все будет предусмотрено, взвешено и продумано до мельчайших деталей. И тут же Андрей с неудовольствием поймал себя на том, что мыслит, как иждивенец. Вот вроде и новое звание получил, в командиры группы выбился, а все готов переложить ответственность на чужие плечи.

– Истомин! – громко обратился к Андрею Ломашевский, остановившись посреди плаца и заложив руки за спину.

– Здравия желаю, – попытался Андрей скрыть улыбку, вскинув руку к козырьку фуражки.

Ломашевский протянул руку и очень крепко пожал руку Истомина.

– В прошлый раз попрощаться возможности у меня не было, – снова заговорил Ломашевский, осматривая Андрея с ног до головы с видом оценщика. – Вы были немного без сознания.

Это следовало воспринимать как шутку, хотя выглядело непривычно. За время прошлой операции Андрей шуточек от этого человека что-то не слышал.

– Местами, – ответил Андрей.

– Узнаю, – кивнул Ломашевский, – все тот же Истомин. Пойдемте в штаб, мне нужно с вами поговорить.

На втором этаже, куда Андрей молча последовал за Ломашевским, они вошли в отдельный кабинет, как Андрей понял, специально выделенный под канцелярию группы. Здесь стоял огромный старинный сейф, четыре стола и дюжина стульев самого разного вида. Кажется, их собирали со всех соседних кабинетов. А еще половина стены занимала зеленая тяжелая занавеска. Под такими обычно раньше прятали обзорные карты. Неужели и в наше время они сохранились?