Умываю лицо, чтобы остыть от поцелуев в машине окончательно, вытираю его одноразовым полотенцем, из которых в плетеной корзинке сложена целая горка, и выхожу, решив для себя, что больше не позволю подобных игр с собой.

К моему большому удивлению, обед проходит настолько спокойно и даже душевно, что я забываю обо всех претензиях к этому человеку и пропитываюсь интересом к его жизни и увлечениям. По мере того, как на столе появляются все новые ароматные блюда и напитки, а я тайком расстегиваю пуговки на юбке, Давид все сильнее заставляет пересмотреть мое отношение к нему. А после откровений о его любви к джазу, я и вовсе готова сдать свою крепость.

— Я больше не могу! — выдыхаю, с сожалением глядя на очередное блюдо. Ребрышки ягненка блестят от сока, и аромат жаренного мяса гармонично сочетается с ароматом бакинских помидор и свежайшей зелени.

— Вы еще не все попробовали.

— Я заказывала один стейк! И немного овощей! — возмущаюсь я, вспоминая, какое количество еды в меня поместилось.

— И соус! — уточняет босс, коварно улыбаясь.

И тут я понимаю, что соус как раз и не попробовала.

— Кстати, где он? — изгибаю бровь, с укором глядя на Давида.

— Унесли, наверное. Он же был к мясу, — босс пожимает плечами.

— Так этот гастрономический рай был для отвлечения? То есть, вы закармливали меня всем, лишь бы я тот соус не успела съесть?

— Сработало? — улыбается босс.

— Сработало, — улыбаюсь в ответ.

— К тому же, сытая женщина, довольная женщина. И спокойная.

— А вы знаток. Только, если женщину постоянно кормить…

— Десерт? — прерывает меня босс, подзывая официанта.

Да…похоже, он любитель девочек с формами. Или

— Благодарю. Мне достаточно, — хотя попробовать те соблазнительные ромбики с орешками я бы не отказалась.

— Лучшее из десертов выберите. Возьмем с собой.

Ну прям добрый волшебник, угадывающий мои желания.

В офис мы возвращаемся в абсолютно дружелюбном настроении. Давид больше не касается меня, ведет себя хоть и тепло, но никаких нарушений личного пространства. Даже обидно становится. Ну а что я хотела. Сама дала понять, то мне шашни подобные не интересны. Чесноком вон мужика пугала. Он же не идиот, чтобы не понять этого. И явно не из тех, что будут измором брать. Взрослые люди: нет так нет.

Возвращаемся в офис в отличном настроении. В моих руках аккуратный бумажный пакет, внутри которого коробочка с десертом, и я уже жду вечера, когда вернусь домой и получу очередную порцию наслаждения.

Как только авто занимает место на парковке, Давид выходит, огибает машину сзади, открывает мою дверь и подает руку. Боюсь его касаться. Кажется, я только начала успокаиваться и расслабляться, а тут опять.

— Лена, — мягко настаивает он, ведь мое замешательство очевидно.

Молча вкладываю руку в его ладонь и выхожу. Пытаюсь немного отстать, чтобы расстояние между нами увеличилось, и руки разъединились сами собой, но Давид замедляет шаг, даже и не думая отпускать меня. Смотрит странно, многообещающе так… Похоже, в лифте меня ждет расплата за чеснок.

Мы снова в замкнутом пространстве. Уши закладывает то ли от скорости лифта, то ли от неловкой тишины, что окутывает нас. Я жмусь в угол, пытаясь отстраненно разглядывать кнопки этажей, а Давид нависает надо мной.

— Не нужно делать из меня чудовище! — не рычит, но почти…

— Вы про вампира-неандертальца? — кошу под дурочку, мысленно отсчитывая секунды до прибытия на нужный этаж, — я пошутила. Извините, если вам показалось это неуместным.

— Я про твой глупый страх оказаться со мной наедине.

Этот резкий переход на ты ошарашивает. Похоже, игры в вежливость закончились. Смотрю на босса и вижу, как тот злится. Брови сведены, губы поджаты, дышит громко. От него исходит какая-то животная страсть, смешанная с несогласием быть отвергнутым. И это делает его еще привлекательнее.