– Все, пацаны! Идите-ка все отсюда! Накурили так, что не продохнуть. Разомнитесь и пообщайтесь с личным составом. А я к Пауку на доклад…

Они вышли из казармы, и тут же на плечо Павла капнула ворона.

– Вот же зараза, мать твою!

Стару почему-то очень не хотелось сейчас оттирать птичье дерьмо ладонью. Он озирался по сторонам в поисках хоть чего-нибудь… Андрей хохотнул и направился было к штабу, когда Павел окликнул его:

– Меня обгадили, а тебе смешно, командир?! А ведь я твой первый заместитель! А эта скотинка задела мою честь, мать ее за ногу! Она что, думает, что можно вот так, безнаказанно, гадить на русского офицера?

– Французского уже, – поправил его Андрей, остановившись.

– От этого ее подлючесть не становится красивше! Чего ржешь, Чиф?

– Да-а… Так… Анекдот вспомнил…

– Расскажи! – тут же пристал Павел.

– Некогда, Паша. Потом…

– Потом забудешь! А сейчас… Хорош шампунь к перхоти!.. Рассказывай давай! Знаю я ваши, одесские анекдоты!.. Не расскажешь сейчас, возьму и прикажу тебя в казарму не впускать! Будешь спать на улице, как бомж!..

– Ладно!.. Напугал уже… – Андрей улыбнулся еще раз. – В общем… Гуляли как-то два стареньких еврея по Дерибасовской… Идут еле-еле, друг друга поддерживают, на палочки опираются… Вдруг… Одному на лысину ворона капнула… Он по лысине ладошкой провел, понюхал, нос скривил и к своему другу: «Наум! У тебя есть бумажка?», на что Наум, улыбнувшись, отвечает: «А зачем, Абраша? Задница же уже улетела!»

Взрыв хохота был такой, что содрогнулись стекла казармы. Но больше всех смеялся сам Павел, приставая ко всем с вопросом:

– Водяной, у тебя есть бумажка? А у тебя, Оса? Дайте же хоть кто-нибудь бумажку, сволочи!

«Смеются мужики, ну и слава богу! – подумал Андрей. – Значит, все будет в порядке!.. Они тертые! Если бы уж совсем дело дрянь было, не смеялись бы! А так… Они одобрили, значит, и Паук одобрит! А там… Куда кривая вывезет…»

…С генералом разговор оказался намного проще, чем ожидалось…

Выслушав молча, в течение целых десяти минут, он просто достал из все той же кожаной папки листок бумаги и протянул его Андрею:

– Читай!

На бумаге был изложен план операции, который без мелких деталей в точности совпадал с тем, что «принес» Андрей!..

– Над ним двое суток работали штабные, Чиф, – проговорил Жерарди. – Они начали разработку еще до того, как я посвятил тебя в суть операции… Сказали, что других вариантов просто нет, но я хотел, чтобы ты предложил что-то свое, ведь это тебе работать на месте, а им – протирать штаны на штабных стульях… Так что…

– Значит, мы все правильно решили.

– Это очень опасно, Ален… Здесь очень многое от тебя просто не зависит! И мне, если честно, этот план совершенно не нравится!..

– Я не собираюсь отказываться только потому, что это очень опасно, Паук! – набычился Андрей. – Жизнь вообще – штука опасная – того и гляди, машина с пьяным придурком за рулем собьет среди бела дня! Или сосулька в июне месяце упадет на голову вместо кирпича… А наша служба ни с какой такой «сосулькой» не сравнится!.. Я не первый день в армии, мон женераль, и знаю, что почем!..

– Ладно! Не лезь в бутылку! – Жерарди посмотрел на лейтенанта каким-то очень усталым взглядом. – Мы вообще не обязаны лезть в это дерьмо… Мои «Гуси» – не наемные убийцы, а отборные солдаты! Каждый из которых буквально на вес золота!.. Я даже сейчас могу отказаться от этого задания! Просто возьму на себя ответственность и скажу, что не собираюсь вот так, бестолково, рисковать жизнями своих солдат – операция не обеспечена!.. И, поверь мне, никто не обидится!..