– Гораздо старше, – подчёркиваю голосом разницу.

– Выглядишь охрененно. Меня только это волнует.

– Спасибо, конечно, но… Меня волнует моральная составляющая. Ничего между нами быть не может.

– А я думаю иначе. Ты до сих пор без трусиков? – наглая рука заползает мне под юбку, и я бью его по пальцам.

Но он успевает коснуться каемки нижнего белья и разочарованно выдыхает:

– Откуда-а? Я ж их еще ночью приговорил.

– От верблюда. Смотри вперед и положи обе руки на руль. Так безопаснее.

– Ты прям как инструкторша по вождению. Но спасибо за ценный совет, на права я еще в шестнадцать сдал. С первого раза.

– Умничек. Рада за тебя.

– А ты не водишь машину?

– Больше нет.

Не хочу об этом вспоминать, но неприятные картинки все равно возникают в голове. Помню, как Тимофей довел меня до истерики, я села за руль и попала в аварию. Помню, как он приехал потом с цветами в больницу и просил дать ему второй шанс. И я дала, а потом пожалела, продлив свои мучения еще на пять дет. Дура!

– Эй, Таша, ты чего? – Влад замечает, что у меня изменилось выражение лица.

– На эй зовут свиней, – отвечаю глухим голосом и отворачиваюсь к окну, что бы он не увидел заблестевшие в мои глазах слезы.

– У тебя с тачками связаны какие-то нехорошие воспоминания? – докапывается он.

– С чего ты взял?

– Просто так подумал.

– Отвяжись, ладно?

– Не могу, ты мне понравилась, – тянется ко мне рукой и закладывает за ухо прядь волос. – Обожаю блондинок.

– Найди себе ровесницу. Блондинку.

– Мои ровесницы не такие горячие, как ты. Мать говорила, ты в разводе.

– Никогда больше не спрашивай об этом, ясно? – говорю излишне резко. Тема замужества всегда будет для меня острой и болезненной.

– Оу, ладно-ладно! – поднимает обе ладони в капитуляции, и машина виляет в сторону.

Я ахаю и перехватываю руль, грудью навалившись на Владислава. А он только ржет, давая понять, что у него все под контролем.

– Невыносимый! – шиплю рассерженно, передавая ему управление.

– Не терпится увидеть твою киску, – отвечает он, приобнимая меня одной рукой.

– Да как ты смеешь говорить мне такие вещи?! – шлепаю его по бедру.

– Я про киску, которая голодная в твоей квартире сидит.

– А-а, ах, – еле сдерживаю смех. Прозвучало так двусмысленно, что мне теперь неловко. Кто о чем, как говорится. Великий провокатор этот Влад.

– А ты что подумала? – дразнит.

– Ничего, – буркаю.

Подъезжаем к многоэтажке, в которой я теперь живу. Дом старый, и жильцы здесь почти одни старики. Зато никакого шума. Мне нравится.

– Ладно, спасибо, что довез. Я пойду.

– Э-э, погоди. Я зайду с тобой.

– Не стоит, Влад. Соври что-нибудь матери, скажи, что мне плохо стало. Голова разболелась, что угодно соври.

– Так не пойдет. Покормим кошку и поедем назад. Можно взять ее с собой, чтобы не мотаться туда-сюда.

Усмехаюсь и качаю головой. Уже говорить, что животных в моей квартире отродясь не бывало или пока молчать?

– Какой этаж? – Влад задирает голову наверх. Инстинктивно тоже смотрю на свои окна, и мне кажется, что на моей лоджии мелькает чья-то тень.

Нет, не может быть… Если это он, то я не пойду в квартиру одна. Ни за что. Страх сковывает меня липучей паутиной. Надеюсь, это просто глюк. Мне иногда чудится в прохожих Горский.

Хорошо, что со мной сын подруги. Он хотя бы сможет вызвать полицию, если Тимофей перейдет все границы.

– Последний этаж, – отвечаю с заминкой. – Надеюсь, лифт сегодня работает.

Бывало и не раз, что мне приходилось подниматься на двенадцатый этаж пешком. Горский бывал здесь пару и с наслаждением наблюдал, в какой «клоаке» я теперь живу. Лучше жить в любой заднице, чем с ним. Неужели он снова приехал и даже как-то вошел в квартиру? Когда же он оставит меня наконец в покое?!