– Робос, сделай как можно больше снимков и активируй судебщика.

– Хорошо, Владислав Александрович, – секретарь пришёл в движение и завертел головой – камера была встроена в его правый глаз.

– Управитель, есть ли у Петухова контактное лицо?

– Нет.

– Тогда сообщи о факте смерти в муниципалитет и приступай к утилизации тела. Естественно, после того, как мой секретарь закончит.

– Нужна ли виртуальная могила?

Следователь пожал плечами:

– Отправь запрос в ближайшую церковь. Пусть они сами решают.

Влад вышел из квартиры. Юрий, участковый, стоял возле окна и курил, стряхивая пепел в баночку из-под энергетического напитка. Рядом с ним дымил субтильный мужичок в потрёпанных лосинах, старой майке, которая, судя по растянутости, давно утратила способность подстраиваться под нужный размер, и пластиковых шлёпанцах на босу ногу.

– А когда его сократили, вообще перестал выходить. Пару раз с Михалычем брали пузырь, звонили, стучали – хотели поддержать морально. Но он не отзывался. Ну и плюнули. Кто ж насильно в душу полезет? Так что я его уже лет десять не видел и не слышал. Да-а-а, жалко Юсуфыча. Отличный мужик был, ну, пока это. Того.

– А кем работал Петухов раньше? – спросил Кондратенко.

Мужичок покосился на него настороженно, аккуратно затушил окурок в банке и ответил:

– Таксистом. Пока треклятой автоматикой всех водил не заменили. Ну, я пойду, Юрий Ярополкович?

– Иди, Овсов, – кивнул участковый, – и не забывай, что ты на контроле. Если рейтинг опустится ниже трёх тысяч, квартиру конфискуем в пользу города и отправим на окраину.

– Дык я это, на работу устроился, – улыбнулся мужчина, и стало ясно, что у него отсутствует два передних зуба, – в соседнем доме было короткое замыкание, уборщики как раз в гнёздах стояли. Все погорели. В ЖЭКе сказали, средств на новых пока нет. Так что я туда, подъезды двенадцать и тринадцать мыть. Светка с первого этажа, кстати, тоже. И Михалыч из дома напротив. Обещали по триста баллов в месяц, давно такой халявы не было!

– Да? Почему тогда мне не пришла инфа про работу?

Овсов пожал плечами:

– Пятнадцать минут назад всё оформили. Я только-только из конторы вернулся.

– Тогда ладно. Смотри, не уйди в запой от радости.

Мужичок презрительно фыркнул – не дурак, мол, покосился на Кондратенко, спустился на этаж ниже и скрылся в квартире.

– Отлично. Хоть эта троица проблем доставлять не будет. А то портили все показатели по микрорайону, – Юра вздохнул и вернулся к причине своего присутствия в подъезде: – Только с Овсовым и смог поговорить. Остальные либо на работе, либо в виртуале. Я оставил сообщения управителям всех квартир, за пару дней опрошу каждого жильца.

– Сам что-нибудь можешь о жертве сказать?

– Ничего. Вообще. Жил тихо, закон не нарушал, рейтинг нормальный, поэтому в поле моего зрения не попадал. Здесь почти все такие. Есть, конечно, отдельные личности вроде Овсова, но в основном это район бюджетников и работников виртуальных офисов.

Кондратенко хмыкнул и надавил пальцем на правое запястье. Перед его глазами появился небольшой голографический дисплей, в народе называемый «минивизор».

– И правда, коэффициент преступности меньше одного, – прочитав несколько строчек, удивился Влад. – Ты молодец, хорошо с контингентом работаешь. Ладно, свободен. Пришли мне в ближайшее время паспортные данные жителей подъезда. Хотя нет. Лучше жителей всего дома. И инфу с управителей. Может, выстрелит что-нибудь.

– Обязательно. Как до кабинета доберусь, так сразу. До свидания, Владислав Александрович.

– Кому же ты помешал, Петухов? – пробормотал Кондратенко, когда участковый зашёл в лифт.