Вета от души порадовалась, что настоящая Инга Нелюбина сейчас далеко, в своей настоящей семье, и эти мерзости ее не коснутся. А ей самой до Жорика с его мамашей нет никакого дела. Но нужно было играть свою роль до конца, и она спросила нарочито несчастным голосом:

– Что же мне делать?

Гарин пожал плечами, но при этом ухмыльнулся, будто давал понять: есть задумка. Энергичными движениями размял запястье правой руки. В молчании прошли насквозь еще одну аллею, потом парень заговорил:

– Я, между прочим, тоже этого вашего Жорика ненавижу. Вечно торчит с дружками на площадке между первым и вторым этажами, мимо этих скотов нормально не пройдешь. Таким не место на земле. А если бы Жорик куда-то сгинул, то твоя мачеха живо бы приутихла, может и вообще убралась.

Вета морщила лоб, пыталась осмыслить сказанное. Шутит Артур, что ли? Зачем вообще он ей это говорит?

– И с чего бы вдруг он сгинул? – спросила осторожно.

– А с того бы. – Артур огляделся как-то воровато, поймал Вету левой рукой за предплечье и притянул поближе. Заговорил в самое ухо, хотя народу в парке в рабочий день было мало, а близко к ним вообще никого.

– Слушай, я тут на твоем братце одну штуку испробовал. Когда один раз Жорик меня сильно достал, я вообразил, что у меня на поясе висит меч. Не знаю даже, почему меч, а не пистолет или нож, но так уж вообразилось. Крутой такой, в ножнах. Я этот меч выхватываю и хрясь ему прямо в грудь. – Тут Гарин сделал выпад правой рукой, как будто вонзил в пространство нечто невидимое. Лицо его озарилось торжествующей улыбкой. – Я просто подумал об этом, понимаешь? А Жорик, как доходяга какой-то, за грудь схватился, задыхался и кашлял минут пять. Я уже на свой этаж поднялся, но все равно слышал, как он внизу хрипит. Да, и стонет еще, урод, мамочке пытается звонить!

Вета не понимала, что происходит, но была так напугана, что лишь по инерции передвигала ноги. Страшная догадка, что все это не простое совпадение, холодила виски. А Гарин ничего не замечал, продолжал радостный свой рассказ:

– Мамочка его прибежала, а ночью, я слышал, к Жорику скорую вызывали. Это как раз случилось после того, как ты из дома смылась. Я, между прочим, переживал за тебя, думал, что это его работа, ты же мне говорила тогда в парке…

Тут Артур неожиданно затих, ушел в себя взглядом, словно старался припомнить что-то. Наверное, то, что на самом деле произошло тогда в парке с ним и с настоящей Ингой. На миг с лица ушло напряженное и злое выражение, приоткрылся растерянно рот. Но потом Гарин мотнул головой, зажмурился, отгоняя наваждение.

– В общем, ты исчезла, водолазы прочесывали озеро, а я задумался: вдруг этот нелюдь на самом деле с тобой какую-то мерзость сделал? Через пару дней увидел его в парке одного, без банды, спросил, не его ли работа. Он начал орать, наехал на меня, а мне только того и надо! На этот раз он конкретно задохнулся, свалился прямо на газон. А был дождь, в парке – никого. Так что я спокойно домой отправился. Понимаешь, два раза сработало!

Громова не сдержалась – ахнула. Артур нахмурился, вопросительно поднял бровь, и она выпалила:

– Но так нельзя!

– Почему нельзя-то? Никто ничего не докажет! Это просто энергетика у меня крутая, ясно? Даже Жорик, когда оклемался, ко мне с претензиями не лез. Только со стороны теперь поглядывает странно, близко не подходит, боится. Так почему нельзя?

– Ну просто нельзя, неужели ты не понимаешь?!

Свирепая ухмылка исказила лицо бывшего одноклассника.

– Чего ты раскудахталась: нельзя, нельзя! Достала уже! Вот полезет к тебе снова Жорик, сама же прибежишь просить, чтобы я его снова утихомирил!