Мать – главный компьютер их корабля, даже не булькнула от возмущения в ответ, как иногда делала. Вместо этого вдруг завыла сирена, и на пульте проснулись и замигали разноцветные лампочки индикаторов, огромный экран прорезался точечками звёзд, и…

– … твою мать! – Пол даже спустил ноги на пол, – система с планетами!

– Чёрт, – Джо был куда сдержанней, – Похоже, так! Одна – даже с кислородной атмосферой. Мать! Ты уже выводишь нас на орбиту?

– Разумеется. Однако как законопослушный компьютер не могу не напомнить статьи семь восемнадцать и семь двадцать один Космоустава о том, что любые действия…

– Да знаем мы. Пожалуйста замолчи и работай!

Этим Мать и занялась, лишь, как послышалось Джо, возмущённо фыркнув через трансляцию. Им оставалось просто сидеть и ждать. Иногда вяло переругиваясь.

Собственно говоря, работа космических авантюристов – самостоятельных Предпринимателей – отнюдь не усеяна, как считают романтично настроенные мальчишки, лепестками роз и невероятными приключениями, погонями и сказочными прибылями, хотя именно это назойливо навязывалось дурацкими фантастическими фильмами и книгами – как древними, так и современными.

На самом деле девяносто девять процентов времени уходит на сон, еду, ремонт, и… Просиживание штанов в кресле, где ты нужен – как экскаватор в сауне. Поскольку всю работу делают Главный компьютер и встроенный в него Астронавигатор.

А человек – лишь хрупкий и медлительный придаток к этим великолепным механизмам. Вечно скучающий, слоняющийся из отсека в отсек, работающий на тренажёрах, чтоб не лишиться окончательно мышц, и иногда вяло переругивающийся с напарником… Пока корабль делает своё дело.

И делает – на совесть.

Поскольку по-другому и не умеет.

Вот это и называется «романтикой свободного поиска».

Понятно, что в таких условиях от психологической совместимости двух обязательных членов экипажа (а именно с таким минимальным числом людей разрешает летать чёртов Космоустав! Потому что без «живого» общения космическая «шиза» косит буквально за два-три года. А вылечить её не смог пока никто. Ни в одном «дурдоме».) зависит не то, что слаженность действий. А и жизнь!

– Рассказывай. – Джо рассматривал планету, которая теперь занимала почти половину огромного экрана. А что: симпатичная планета. Перистые облачка кое-где перекрывают очертания не то – континентов, не то – больших островов. А вообще-то площадь океана явно намного больше, чем на родной старушке-земле…

– Расстояние до местного солнца – одна и две десятых астроединицы. Сутки составляют двадцать шесть часов. Крупных спутников нет. Гравитационный индекс – один и ноль три стандартного. Давление атмосферы – семьсот восемьдесят три миллиметра ртутного столба. Кислород – двадцать два и четыре десятых процента. Остальное – азот, и почти так же, как на земле: пары воды, криптон, и прочие благородные в виде тысячных долей. Ну, и углекислый газ. Среднесуточная температура у земли – восемнадцать Цельсия.

– Понятненько. Что там с зондами? – это, потирая руки в предвкушении, влез Пол.

– Включаю картинку.

На боковых мониторах возникла вначале дёргающаяся и расплывчатая, но быстро стабилизировавшаяся картинка с первого, а чуть позже – и второго зондов.

– Сканнеры показывают присутствие живых организмов. Кролики. Олени. Птицы. Мыши. Насекомые. – Мать выводила на экран укрупнённое изображение того, что засекли сканнеры – в схематичном виде, голубыми голографическими линиями.

Ну и ни фига они от земных, привычных, не отличались.

– Хорошо. Значит, жить можно. Как насчёт людей?