Одариваю её вызывающим взглядом, явно не располагающим к дальнейшей беседе и демонстративно отворачиваюсь к пацану.

- Так как зовут? – настойчиво повторяю вопрос.

- Ваня, - еле слышно отзывается он.

- А я Вита…. Полина, - натягиваю улыбку.

Мальчишка смеётся.

Впервые, с тех пор, как я его встретила. В его не по-детски серьёзных, наполненных болью и отчаяньем глазах, мелькает что - то задорное и тут же гаснет.

- Полина, ты так напугалась этого бандита, что даже забыла, как тебя зовут?

Бравирует, а сам ещё совсем ребенок! Хмыкаю я.

- Есть немного! – улыбаюсь, желая подыграть.

- А лет тебе сколько? – продолжаю непринуждённый опрос – допрос.

У мальчишки загораются глаза.

- Скоро одиннадцать, - гордо сообщает Иван.

Ну, да! Совсем «большой». К тому же, ещё и щуплый такой.

- Мужик чего хотел? – вкрадчиво интересуюсь.

- Приобщить к воровскому делу, - глухо произносит пацан.

Растят себе смену гады!

- Не хочешь воровать? - настороженно интересуюсь.

- Нет! – качает головой. – Для них не хочу! Для себя иногда ворую, когда есть нечего, - по-деловому произносит он. У меня аж, мурашки по спине забегали. - Но это справедливо. С ближним надо делиться!

О-о!

У мальца уже собственная идеология формируется. Как далеко всё зашло!

- А чего дома не живешь?

- Дома нет, - буднично произносит Ваня. – Я - детдомовский. Меня в приёмную семью брали дважды. Один раз сдали обратно. В другой – сам сбежал…

- Понятно, - подвожу черту.

На самом деле, ничего непонятно и в голове роятся вопросы.

Но спрашивать не решаюсь, что у него там не заладилось с приёмными родителями. И почему он не вернулся в детский дом.

Боюсь спугнуть откровение Вани. Относительное откровение.

Но это, хоть какие-то зацепки!

Мальчишка непростой умный, много повидавший. Жутко так думать о ребёнке десяти лет!

Веду плечами.

Как такое возможно? В голове не укладывается!

Закрываю глаза и откидываюсь на сиденье.

***

Квартира Полины находится в спальном районе города.

Терпеть не могу такие однообразные районы, где все дома, как близнецы похожи друг на друга.

Как Полинка может здесь жить?! Вот упрямая!

И как вообще здесь можно разобраться, который из домов твой?

В смысле, Полинкин.

Я потерялась. Ванька чувствует моё состояние, наблюдает за мной с усмешкой.

Дождь накрапывает. Запрокинув голову, смотрю в небо.

Приближается грозовой фронт.

Сейчас ливанёт стеной. Надо поторапливаться!

Вытаскиваю мобильник, с забитым в него адресом.

- Осенний бульвар, десять, - читаю вслух. – Квартира семьдесят седьмая…

- Полин, а ты точно здесь живёшь? – слышу снисходительный тон мальца.

- Точно! – припечатываю. – Не ехидничай! Лучше номера домов смотри.

Через пять минут, подстёгиваемые шквалистым ветром, который пронизывает до самых костей, и промокшие до нитки врываемся в нужный подъезд. На лифте поднимаемся на седьмой этаж, где живёт Полина.

Достаю ключи.

Дрожащими замёрзшими пальцами начинаю открывать замки.

Удаётся не сразу.

Ванька, видя мои неловкие движения, ничего не говорит. Но глаза его округляются до предельных размеров, словно мы взламываем чужую квартиру.

Делаю вид, что не замечаю.

Войдя в квартиру, командую:

- Иди в ванную! Сколько не мылся? – строго спрашиваю я.

- Не твоё дело! - хорохорится пацан. - Я уже полгода на воле, - бубнит себе под нос, всё-таки направляясь в ванную комнату.

Полгода! В шоке замираю на месте.

На воле?! Что это значит? Что он сам не хочет возвращаться в детский дом. Почему?

Получается, он и в школе не учится! Я уж не говорю о том, когда он в последний раз ел?..

Может, надо позвонить в опеку? Какой там у них телефон?