– Конечно же, мы убирались, пока там никого не было. Только охрана.

Опускаю глаза, потому что врать не особо умею. Женя умеет меня вычислять. Ох, если бы я хоть половину из того что произошло со мной в том доме рассказала, представляю, что бы с сестрой было!

– Ладно, мне домой пора.

– Да ты пришла только.

Я ужасный человек. Использую сестру, совсем не хотела никуда идти по жаре, но надеялась, что это поможет мне отвлечься от мыслей про Германа. В результате, разговор все равно к нему свелся. Ну вот как так получается? Почему он всех так интересует?

У сестры провожу половину дня, следующую половину, на огороде. От прополки сорняков ломит спину. Не могу избавиться от грусти, даже физическая боль не отвлекает. На душе очень тоскливо, все раздражает.

Зато следующий день провожу в панике, потому что маме звонит Матвей Егорович и просит приехать в особняк.

– Что они хотят от тебя? Разве они уже не наняли прислугу? – спрашиваю, с трудом сдерживаясь чтобы не грызть ногти от нервозности. Дурацкая привычка.

– Ну откуда же я знаю, Арина. Матвей сказал, что разговор есть. Попросил подъехать. Вот приеду, выясню, тогда и расскажу, – странно смотрит на меня мама. – Ты закончила с огородом?

– Нет, ещё не совсем.

– Значит, тебе есть чем заняться.

– Может, мне поехать с тобой?

– Совсем ни к чему тебе прохлаждаться, работы там никакой нет, а с огородом надо закончить.

Мамы нет уже несколько часов, с каждой минутой мне становится все тревожнее. Что расскажет ей Матвей Егорович? Если все что успел увидеть, всю историю в подробностях – будет ужасно. Такого позора мне не простят…

В огороде все переделала, когда получаю смс от мамы. Вроде спокойное, просит приготовить суп, сама не успевает. Да где она застряла-то?!

Иду на кухню, чищу, режу, ношусь по кухне. Очень люблю готовить, это меня расслабляет. Решаю заодно пожарить котлеты. Мои руки в фарше, когда на кухню заходит Валерий.

– Куда твоя мать запропастилась?

– Позвони ей, спроси, – пожимаю плечами.

– Жрать есть чего?

– Видишь, готовлю. Через полчаса все будет…

– Ты чего так дерзко отвечаешь, а? Когда такой деловой стать успела?

– Оставь меня в покое, – резко отшатываюсь, когда рука отчима ложится на полушарие ягодиц. – Это не смешно!

– Похоже, что я смеюсь? А? Достала ты меня, Аринка. Сочная, спелая, так бы и сожрал.

– Хватит чушь пороть! Не стыдно? – меня передергивает от отвращения.

– Ты меня еще стыдить будешь? Шлюшка малолетняя.

Сгребает в охапку, я изо всех сил по лицу его бью, прямо рукой в фарше.

– Наглая девка! – орет, обдавая перегаром.

Бежать надо. К соседке, напрямки через огород! Видимо не сразу правильно ситуацию оценила, если отчим выпил лишнего, с ним лучше не связываться.

– Отпусти, – вырываюсь.

– Да ты чего такая психованная? Дикая, мне нравится, – тискает, а меня выворачивает от омерзения. Сдавливает талию так сильно, аж сбивает дыхание.

Из последних сил бью мерзавца между ног. Ревет от боли, перегибаясь пополам.

– Ну теперь ты меня разозлила, – отвешивает пощечину не сдерживая силы, до искр в глазах. Отлетаю к плите. Хватаю первое что в руки попадается. Сковородку.

– Тварь! Теперь я тебя…

Длинное, омерзительно непристойное предложение, от которого горят уши. Валерий бросается на меня. Руки слабеют, мне страшно до одури, и все же замахиваюсь сковородкой…

Дальше все как в полусне. Мама оказывается на пороге. Визжит, кричит, колотит по отчиму куда ни попадя, швыряет в него всем. Он ругается, осыпает нас проклятьями. Выгоняет из дома.

– Подонок, мерзавец, – мама рыдает, а я трясусь от страха, что меня во всем обвинит. Я и раньше намекала, что Валерий не умеет себя в руках держать, только она мне никогда не верила! Психовала, если я пыталась пожаловаться, если он меня за попу щипал, или в углу зажимал. Но конечно так как сегодня он отличился, ни разу не было. Похоже и правда на волоске была.