Я встал со стула, в два быстрых шага преодолел расстояние до стола за которым сидел опер и резко, с разгона наклонившись вперёд ударил лбом по лицу Васнецова. Лоб обожгло болью, душу — удовлетворением.

Нос мужчины съехал на бок распухая прямо на глазах, на рот, шею и рубашку потекло красным. Мужчина поднялся на ноги, сплевывая кровь и осколки зубов.

— И не таких усмиряли. Хана тебе, — сказал он мне качая головой. И в коридор крикнул. - В карцер его! Или лучше определите к ребятам, которых ночью привезли, они из него быстро дурь выбьют.

Дверь открылась. Вошёл мужчина посмотрел на нас чуть поджав губы.

— Зачем ты так, Васнецов? Звонили уже по его поводу… получишь же. А ты за мной иди.

Мы шли по полутемному коридору. Наручники с меня сняли, я с удовольствием растирал онемевшие запястья. Мужчина вёл меня и говорил.

— Не нужно мстить, - тихо говорил он. — Ну, дурак… ребёнок у него есть, жена беременная снова, да только ума не прибавилось. Над сестрой у него надругались… всего девятнадцать только было ей. Мажоры. Их всех выкупили, одному только срок дали, и то условный. А она руки на себя наложила. Вот он и озлобился. Не держи зла на него.

— Кто-то должен научить его тому, что не стоить клеимить человека только из-за отношения его к определенному социальному слою, - ответил я.

— Не поможет, — со вздохом отмахнулся мужик.

Меня ввели кабинет в котором уже находился Артур. При виде меня он поднялся со стула, скептически разглядывая мой лоб.

— Что с тобой?

— Так… Разошлись с человеком в вопросах ведения дела. Дочка?

— Не нашли, — виновато ответил он. - Милана просто вышла с сумкой и растворилась. Никаких свидетелей. Ничего. Просто появилась потом уже без сумки.

— Ищи, Артур. Она слишком маленькая.

— Эта больная… могла и на мусорке оставить сумку.

Я до боли сжал зубы. Маленькая Каролина не заслуживала такой смерти. Никакой. Расти она должна была. Смеяться задиристо. В куклы играть, или во что там девочки играют. Гонять толстую кошку, что уже год, как поселилась в домике охраны.

— Увеличь сумму вознаграждения.

— Уже.

— И вытащи меня, черт!

— Сложно будет, Ерофеев… царапины, камеры. Но я вытащу, ты же знаешь.

— Я второстепенен. Дочку, дочку ищи…

Я сел на стул, а Артур вдруг шагнул ко мне, опустил ладонь на плечо в жесте поддержки. И я вдруг ощутил себя таким больным, таким усталым…

И подумал — никогда не доверять. Ни одной бабе. И никогда не доверять никому своего ребёнка.

7. Глава 7. Ульяна

То, что происходило со мной сложно было назвать даже панической атакой. Я замерла. В любом звуке исходящем из подъезда мне чудилась опасность. Когда к дому подъезжала машина, я просто переставала дышать — я была уверена, что это за мной. Ко мне. И считала мгновения. Вот люди вышли из машины, вот поднимаются. Шаги по коридору, остановятся возле моей двери… Но никто не приходил.

Девочка смотрела на меня. Так, словно понимала кто я, что я, вообще постигла все мироздание. Серьёзно так.

— Что делать? - спросила я у неё.

Она улыбнулась. Открыто, белозубо, так, как только дети умеют. И мне стало дышать легче, самую малость. Сейчас я даже не так полиции боялась, как мафиози. Именно мафиози, так я такой контингент и воспринимала. Что они мне сделают? Как я докажу, что не украла ребёнка? Я по сути его украла. Унесла к себе домой. До сих пор не вызвала полицию. Сейчас мне даже в полицию было страшно звонить, я же знаю, ещё по сериалам, которые смотрел мой покойный муж — они там все повязаны. Я позвоню и за мной приедут.

Но и так оставлять было нельзя, я сидела на пороховой бочке. Эта девочка - очень богата. Даже если я сойду с ума и решу её себе оставить, я лишу её будущего. Что могу дать ей я? Я нищая, как церковная мышь. Да, у меня есть деньги, даже крыша над головой, я не умираю от голода, но все это не сравнить с благосостоянием её убийцы отца.