На работе мне конкретно влетело за вчерашний прогул. Ну а что я мог им объяснить? Извините, мне тут ребёнок на голову свалился? Хорошо хоть вчера не забыл позвонить и предупредить о том, что не явлюсь на работу, а то отец вообще бы разнос устроил.

Интересно, когда же мой обожаемый родитель перестанет так меня контролировать? Даже мать после моего отъезда из родительского дома немного ослабила контроль, а отец лишь сильнее «закручивает гайки».

– Тимур Николаевич, ваш отец попросил вас изучить эти документы, – говорит Лидочка, молодая секретарша моего отца.

– Хорошо. Спасибо, – киваю я и принимаюсь за работу. Кажется, отец решил меня проучить за мой прогул и заставить работать до ночи. Столько работы мне подкинул! И как со всем этим теперь разгрестись?

Домой приехал еле живой. Упал на кровать и тут же провалился в сон. А утром, вместо того чтобы поехать на работу, я отправился туда, где сейчас Кирюша. Почему-то нестерпимо захотелось увидеть ребёнка и убедиться, что с ним всё хорошо.

– А вот и Кирюша, – сказала женщина лет тридцати, подводя меня к детской кроватке, где лежал Кирюша. Такой маленький, беззащитный. Его очень хотелось защищать, чтобы никто не причинил ему зла.

– Привет, пацан. Ну как ты тут? Не скучаешь? – тихо спрашиваю я, касаясь головы ребёнка и проводя пальцем по его пухлой щёчке. – Надеюсь, с тобой хорошо обращаются?

– О, вы не переживайте! За ребёнком хорошо присматривают и… – я не слушаю, что там вещает женщина. Всё пролетает мимо меня. Я глаз не могу оторвать от малыша, который полностью поглотил моё внимание.

– Я могу взять его на руки? – спрашиваю, и мне разрешают.

Неуверенно беру его. Такой лёгкий. Такой крохотный, что страшно чуть сильнее нажать, чтобы не дай бог, не сделать ему больно.

Когда кладу Кирюшу обратно в кроватку, он начинает плакать. Точно так же, как в тот момент, когда его уносили из моей квартиры. Зря я, наверное, всё-таки взял его на руки и побеспокоил.

Он ведь в кроватке так спокойно лежал, пока я не появился, а теперь я ухожу под его надрывный плач.

10. Глава 9. Лера

— Где Кирюша? — с надрывом спросила я, чувствуя, как моё сердце готово вырваться из груди. — Юля, где твой сын?

— Не переживай, Лера, он нам больше не помешает.

— ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА, ЧЁРТ ТЕБЯ ДЕРИ?

— Кирюша больше не твоя проблема, Лера. Так что можешь успокоиться и вернуться на работу, — спокойно сказала Юля и, оттолкнув меня, направилась в свою комнату.

Резко хватаю её за руку и дёргаю на себя, заставляя её остановиться и посмотреть на меня.

— Кажется, я спросила, где Кирюша. И почему-то я не услышала конкретного ответа.

Мне стоило огромных усилий, чтобы сдержать себя. Никогда не чувствовала такой всепоглощающей злости, которая готова была в любую минуту вылиться на младшую сестру.

— Я решила, что с нас уже хватит всех этих пелёнок и подгузников. Поэтому приняла решительные меры.

Отступила, отпуская руку сестры и, озарённая догадкой, смотрела на Юлю, не веря в то, что это всё может быть правдой. Неужели она могла отдать собственного сына в детский дом?

— Ты… ты отказалась от него? Сдала в…

— Нет, я не отдавала его в детский дом, — закатив глаза, ответила она. — Не настолько я жестока, как ты думаешь.

— Если не это, то куда ты его дела?

— Отдала его отцу.

— Подожди, но ты говорила, что Кирюша не нужен своему отцу…

— Я отдала ребёнка отцу, а что с ним будет дальше — это уже не мои проблемы.

Не могла я до конца осознать, что всё это говорит мне моя сестра. Как такое возможно? Разве можно не любить своё дитя? Почему она так спокойно смогла отказаться от своего сына? Неужели её действительно не волнует, что с ним станет?