— Ты так светишься потому, что намерен вскоре от меня избавиться? — не удержалась я от замечания.

И отвернулась, заметив, как скорбно опустились уголки его губ. Черт бы побрал мой язык. Эх, никчемная из меня соблазнительница. Как и фотомодель, опер и хозяйка. Пока я пялилась на Сандро, едва не упустила момент, и первый блин получился не просто комом, а сгоревшим пятном, напоминавшим очертаниями НЛО.

— Мне казалось, мы вчера закончили этот разговор, — мягко упрекнул Сандро. Подошел ближе, заглянул в шипящую сковороду. — Давай помогу?

— Если ты сейчас же от меня не отойдешь, завтрака не получишь! — предупредила я, отскребая лопаткой неудачную первую попытку.

— Ты лишишь меня еды в наказание?

«Нет, — подумала я, — просто наброшусь, сорву с тебя одежду и буду мучить поцелуями. Пока ты не сдашься. А прежде выброшу твой треклятый фотик в окно».

— Просто хочу загладить свою вину и приготовить завтрак самостоятельно, — соврала вслух. Указала лопаткой на гостиную и попросила: — Подожди там. А если так не терпится помочь, накрой на стол.

Изначально я собиралась завтракать прямо в кухне, но побоялась, что напортачу. Потому и спровадила Сандро.

— Хорошо, — легко согласился он.

Звякнул посудой, поставил ее на поднос и удалился. Я облегченно вздохнула и принялась за дело с удвоенной энергией. Хотя преграда в виде тонкой стены и незапертой двери была слишком ненадежной. Меня все еще одолевало желание наброситься на Сандро. Не знаю, как другие модели жили целый месяц с ним наедине и не пытались пробраться к нему в койку.

Или пытались?

«Не накручивай, — приказала себе. — Что бы ни случилось у нас обоих в прошлом, сегодня мы вдвоем — наедине. Глупо будет не воспользоваться последним шансом».

Завтрак проходил в молчании. Сандро с видимым удовольствием уплетал блины, а я наблюдала за ним. Мне хотелось запечатлеть его в своей памяти навсегда. Таким вот милым, домашним. С немного спутанными со сна волосами, озорным блеском в глазах. На секунду мне представилось, что мы семейная пара, и так проходит каждое наше утро.

От осознания, что это неправда, захотелось плакать. Я уткнулась в свою тарелку и лениво поковыряла в ней вилкой. Есть совсем не хотелось.

Вспышка камеры осветила мое лицо, и я вздрогнула.

— Почему не ешь? — спросил Сандро.

— Подмешала в еду приворотное зелье и жду, когда оно на тебя подействует, — усмехнулась я. — Что чувствуешь? Бабочки появились в твоем животе?

Сандро посмотрел на меня так пристально, словно не понял шутки.

— Чтобы меня приворожить, тебе не нужно зелье, белла, — сказал он. Потянулся через стол и взял меня за руку. — Если бы не опасался за твой рассудок, то остался с тобой навсегда.

— Ты сам говорил, что я сильная, — все же отважилась возразить. — А с ума я сошла несколько дней назад. Впервые увидев тебя…

Слова сорвались с губ так неожиданно, что я испугалась. Подумать только: взяла и призналась в своих чувствах. Идиотка.

Продолжая держать мою руку, Сандро поднялся из-за стола и подошел ближе.

— Ти амо, — прошептал он, нависая надо мной, как утес, что защищает одинокого путника от дождя. — Ла миа.

Я отвернулась:

— Зачем ты это говоришь? Мне все равно непонятно.

Он нагнулся ближе и прошептал мне на ухо:

— А это тебе понятно?

Его теплое дыхание коснулось шеи, а после теплые губы накрыли мои. Сильные руки стали медленно, но с напором поглаживать спину. Дыхание наше слилось воедино. Я вся словно обмякла и понеслась в неведомые дали.

От него сладко пахло малиной и желанием. Поцелуй сводил с ума, пьянил и завораживал. Так сладко. Так горячо.