- Так, Маш, бери бутылку, молоко, готовь смесь, только сама знаешь, не в микроволновке, чайник согрей, воду в кружку, туда бутылку.

- Да знаю я, Елена Сергеевна, знаю… - Берет из пакета все что нужно и быстро выбегает.

Сама Елена Сергеевна, кажется бухгалтер, в это время берет малышку на руки.

- Аня, тряпку возьми, вытри тут все.

- Салфетками можно, - говорю я, подавая пачку.

- Салфетки нам для другого пригодятся. Давайте-ка вы возьмите малышку, а я вытру.

Подает мне девочку, я беру ее за тельце, стараюсь держать на вытянутых руках.

- Не бойтесь, она не кусается. – смеется одна из дам,

- У нее и зубов-то нет, - вторит ей другая.

- Я не боюсь. Она просто мокрая.

- Ничего, сейчас мы все сделаем, будет сухенькая, чистенькая, ишь, какая лапусечка! Зайка! Кто у нас тут такой глазастый.

Чёрт, не могу это слышать. Почему-то, как железом по стеклу…

- Дамы, - стараюсь говорить как можно строже. – можно побыстрее и без эмоций?

- Извините.

Веселое сюсюканье и суета тут же прекращаются. Ребенка у меня забирают, кладут, подстелив невесть откуда взявшееся полотенце на диван. Меняют подгузник, достают чистые вещи, переодевают. Я снова морщусь, видя качество этих вещей.

Если это на самом деле дочь Дарьи… Чёрт, неужели она не может купить ей нормальную одежду? Уж деньги-то у нее есть. Ухмыляюсь зло.

Зараза. Во мне поднимается волна гнева и ненависти.

Таким как Даша нельзя вообще иметь детей. Актриса – весна. Притворялась невинной овечкой, а на самом деле…

- Максим Леонидович, извините…

- Что? – выныриваю из неприятных воспоминаний, и вижу перед собой бутылку со смесью.

- Вы сами покормите, или… нам это сделать?

- Кормите сами.

Девушка, которая готовила смесь берет малышку, пытается засунуть ей в рот соску от бутылки, но девочка выгибается, плюет соску и заходится в крике.

- Маша, ты проверила? Не горячее?

- Конечно проверила, на руку капнула, как надо. Не понимаю, что с ней… Может она к груди привыкла…

- Груди у нас все равно нет. Дай сюда.

Самая старшая активистка забирает ребенка, но повторяется та же история, кроха плюет бутылку, орет, а потом…

Потом смотрит на меня своими огромными глазищами, смотрит и ревет. Чёрт, глядит с таким видом, словно она обижается на то, что я не хочу ее кормить.

- Дайте сюда, - говорю неожиданно сам для себя.

Женщина удивленно смотрит, но ребенка мне отдает.

- Держите под голову, вот так.

- Разберусь.

Я держал малышей. Приходилось. У моей домработницы Ольги внуки, она живет в отдельном домике на территории моего поместья, я дружу с ее сыном, который тоже работает на меня. Не так давно он стал отцом, и предложил мне стать крестным, я согласился. Так что, иногда пользуюсь возможностью понянчить крестника…

Да уж, кто бы из моих подчиненных знал о моих слабостях.

Забираю из рук Елены Сергеевны бутылку, приставляю к пухлым губам, малышка сразу обхватывает ими соску и начинает причмокивать.

- Ишь ты, у папочки сразу взяла!

Поднимаю взгляд на смотрящих на меня с умилением сотрудниц.

- Я не папочка. Ясно? Всем спасибо, все свободны.

Грубо, да?

Но по-другому не получается. Если бы я мог быть отцом девочки, я бы вел себя иначе. Все покидают кабинет, остается Жанна, мнется у двери. Очень кстати.

- Жанна, выясни, в какой больнице находится Дарья Колесникова. Как выяснишь – сообщи.

- Хорошо. Максим Леонидович, может все-таки полицию? Органы опеки? Надо же куда-то сообщить.

- Зачем?

- Ну, вам ребенка подкинули. Это же уголовное дело? Наверное. Ну, то есть, ребенка в таком случае могут у матери отобрать?

- Жанна, когда мне нужно будет узнать ваше мнение – я задам вопрос. А пока -занимайтесь теми делами, которые я вам поручил.