- О! Так вы уже даже целуетесь?

- Простой дружеский поцелуй.

- Ага, с этого все и начинается.

- Не хочешь ты меня понимать. Я тебе про то, что я разучилась чувствовать!

- Нет, дорогая, ты еще не научилась воспринимать других мужчин, как особей другого пола. В твоей несчастной голове мысли только о Соболеве. Он – единственный и неповторимый. Если не прекратишь, силой отправлю к психотерапевту.

- Ну вот опять. А я надеялась ты меня пожалеешь.

- Миля, уймись. Провела хорошо вечер, и прекрасно. Ложись спать и думай о Тарасе. О ТАРАСЕ! Запомнила?

Нажимаю отключение, даже не попрощавшись. Наверное, она, как всегда, права.

Вот только легко сказать: «Думай о Тарасе». А если не думается? Да, я отметила некоторые положительные качества в нем. Он стал общительнее, достаточно галантен. Жаль, что испортил хорошее впечатление своим «дружеским» поцелуем. Заставил задуматься о том, что годы летят, чувства притупляются.

А, может, зря я так о себе? Просто Мамаев – не мой это человек. Поэтому и мысли о нем надолго не задерживаются.

Совет Элины очень правильный, но достаточно сложный для исполнения.

Ведь сердцу не прикажешь.

Ложусь и думаю о Стасе и маленьком Артемке. Очень хочется потетешкать карапуза. С мыслями о Темушке засыпаю.

20. Глава 20

Проснулась от яркого солнечного лучика, пробравшегося сквозь щель между плотными шторами. Обрадовалась несказанно. Апрель не баловал теплыми солнечными деньками. Уже измучила серость и сырость.

Правда, природа не жаловалась на плохую погоду. В парковой зоне, прилегающей к жилому комплексу, уже пробуждалась жизнь. Особенно активно создавали брачные союзы голуби.

В пруду важно плавали лебеди, истосковавшиеся по молодой растительности и водной глади. Я уже не первый год наблюдала за этой верной парой белых красавцев, которых завезли хозяева ресторана под названием «Белые лебеди».

Глядя на эту парочку, нельзя было не позавидовать им.

Раздвинув шторы и настежь распахнув окно, я с жадностью вдыхала свежий воздух и радовалась прекрасному утру.

Мое восторженное состояние прервало неприятное треньканье телефона. Я недовольно посмотрела на него и даже решила не принимать звонок. Не хотелось нарушать восторженное состояние, охватившее меня.

Однако, пересилив себя, глянула на вызов. Соболев!

Уже не думая ни о шаловливом лучике, разбудившем меня, ни о красоте зарождающегося солнечного утра, приняла звонок. В этом момент я даже не задумалась о том, что могло заставить Стаса позвонить мне в такую рань.

Радость ошпарила сознанием, что он вспомнил обо мне.

- Милана, прости, что побеспокоил, - по его голосу поняла, что радость моя оказалась преждевременной. По всей видимости, повод для звонка никак не был связан с желанием Стаса просто пообщаться со мной.

- Мне больше не к кому обратиться за помощью, - продолжал Соболев, а я вся напряглась, понимая, что ситуация у него вообще ниже плинтуса.

- Милана, мне надо уехать на день, а то и на два.

Первая мысль: «А я тут при чем?». Успеваю ругнуть себя за эгоизм и равнодушие к его проблемам.

- Что-то случилось? – спрашиваю уже с замиранием сердца, вспомнив о пропавшей Юле. Меня прошибает дрожь. Гоню мысли о самом страшном.

- Я получил от жены эсэмэску... – он замолчал, наверное, ему трудно было говорить. – Она попала в какую-то историю и… просит приехать.

- Куда, Стас?

- Воронежская область. Какой-то дачный поселок.

- Но почему не возвращается сама?

- Не знаю. Она говорила очень мало. Только сказала, что адрес вышлет. Вот выслала, но тут же телефон отключился и на мои звонки не отвечал.