– Ну, смотри – береги-ка себя, Робкая Кака, – сказал он.

– Пока, – ответила Софи. Сгребла в горсть цветные карандаши и поскакала обратно в школу. А уже в дверях обернулась и посмотрела на стол для пикников. Дядьки в желтом за ним уже не было.

– Я не невидим, – произнес Ривера в телефон.

– Я и не говорил, что вы невидимы, – ответил Мятник Свеж. – И “Большущая книга” не говорила, что вы невидимы. Там сказано: “Люди могут вас не видеть”. Даже когда вы изымаете сосуд души, вас могут заметить, если привлечете к себе внимание.

– Я не привлекал к себе внимания. Дедуля застал меня врасплох – собирался меня пристрелить.

– А сучка просто долбанула его “тазером”. Знаете, а эта банши понимает толк в потехе.

– Рад, что вам это нравится, мистер Свеж, но если б я лично не был знаком с бригадой “скорой помощи”, которая приехала разбираться с дедулей, мне бы предъявили взлом и проникновение.

– Значит, оператор неотложки не записал ваш звонок?

– Я не звонил. У дедули был такой медальончик электронной тревоги. Я просто нажал кнопку, и они вы-ехали.

– Ну, всякая срань иногда так работает. Если наши час-тые телефонные звонки не вызовут конец света, я вам однажды изложу свою “единую теорию иронии”.

– Буду с нетерпением ждать. А меж тем это пять человек из пяти у меня в ежедневнике, кого я навестил, и там не оказалось ни следа сосуда души.

– А из пяти один даже вы б нашли. Даже слепая белочка…

– Их там не было.

– Возможно, имело смысл попробовать начать с конца списка. Разобраться сперва с недавними именами – с теми, кто возник у вас в ежедневнике только что. Изымите тех, а потом двигайтесь вглубь.

– Когда? Официально я вернулся на службу. Мне с реальными делами возиться нужно.

– Ну, если и дальше станете откладывать, говно пойдет по трубам очень скоро. Позвольте мне привлечь ваше внимание, инспектор, к вещественному доказательству “А”: ебанутая банши шарашит эбанаматов шокером в уединении их собственных жилищ.

– Да понятно. Понятно. Однако допустим, я отыщу сосуды души – как мне их продавать? С такой нагрузкой по работе я не могу вновь открыть книжный магазин.

– Наймите кого-нибудь.

– Не по карману мне кого-то нанимать. Мне и одному едва удавалось не закрыться, а ведь я себе даже жалованье не платил.

– Если делаете то, что должны, – собираете сосуды души, – деньги придут. Они всегда приходят.

– Это из вашей единой теории?

– Это из опыта. Я был знаком с дюжиной Торговцев Смертью. Все говорили одно и то же: как только начинаешь этим заниматься, деньги притекают. Вы сейчас наверстываете, инспектор. У вас по-любому вообще не будет времени работать в лавке. Существует множество смышленых эбанаматов с чересчур хорошим образованием и степенями по гуманитарным наукам, которые счастливы будут у вас трудиться: а вдруг им повезет и кто-нибудь спросит у них про Милтона, постмодернизм или еще что-нибудь. Вот у меня в магазине пластинок хоть лопатой греби несносных всезнаек-хипстеров, которые готовы работать за гроши, лишь бы у них имелась привилегия снисходить со своими музыкальными познаниями до покупателей. Просто дайте объявление и наймите кого-нибудь.

– А что там с той жутковатой девчонкой, которая раньше у Ашера работала? – спросил Ривера. – Она про наш бизнес знала все. В смысле, если, конечно, вы не против, я же знаю, что вы с ней…

– Сказал же – это не ебанатема, Ривера.

– Простите. А у вас ее номера не осталось?

– Я сам ей позвоню от вашего имени.

– Это очень любезно, мистер Свеж.

– Мне не хочется – я готов это сделать просто потому, что вам она не станет доверять, если вы ей расскажете, что творится.