Потребность в мобильной и относительно недорогой рабочей силе имеется в настоящее время во всех развитых странах. В США, по неполным данным, работают в разных отраслях не менее 30 млн мигрантов, главным образом из Мексики и из стран Южной Америки. Многие из них – нелегальные мигранты. Европейский пролетариат сегодня – это главным образом мигранты из мусульманских стран. Основная часть нового пролетариата Москвы – это украинцы и молдаване, узбеки, таджики и киргизы. Новый китайский пролетариат – это китайцы из относительно более бедных сельских районов.

Китайские внутренние мигранты находятся в лучшем положении, чем мигранты из мусульманских стран в Западной Европе, мигранты из Мексики в США или мигранты из стран СНГ в России. Работа внутренних мигрантов регулируется в Китае многими законами и правилами. Хотя у них нет полноценной прописки в городах, они не иностранцы, а китайские граждане, и их никто не может лишить доли в семейном земельном наделе. Они не подвергаются никаким экспроприациям. У них остаются в деревне родной дом, родной очаг, родители, семья. Обычай требует, чтобы даже те китайцы, которые давно уже обосновались в городе и имеют здесь работу и квартиру, хотя бы раз в год приезжали на родину своих отцов и встречались со своими родственниками. Никто в Китае не должен чувствовать себя изгоем, и это позволяет сохранить в стране относительную социальную стабильность. Впрочем, случаются в сельских районах Китая и разного рода волнения и беспорядки. Китайцы терпеливы, но готовы и на протест. Положение нового китайского пролетариата является очень трудным – в Китае это самый бедный слой населения. Однако его положение все же не столь трудно и безнадежно, как положение пролетариев времен Карла Маркса и Фридриха Энгельса.

Еще до вступления Китая в ВТО китайские товары начали во все больших количествах проникать не только на рынки развивающихся стран и России, но и на рынки развитых стран Запада. Следуя политике «открытости», провозглашенной Дэн Сяопином, Китай еще в 1980-х годах открыл свой рынок для продукции и для деятельности западных компаний и фирм. Этого не делала в 1950-е и 1960-е годы Япония. Население Японии в 10 раз меньше, чем в Китае, и открыть свой рынок для товаров из США или из Западной Европы – это означало слишком большой риск. Япония предпочла покупать не западные товары, а лицензии и патенты, что и позволило ей вскоре активно выступить на рынках западных стран и одержать здесь немало побед.

Китай, напротив, широко открыл свой внутренний рынок для товаров западных фирм и компаний. Однако именно здесь, в самом Китае, в конкурентной борьбе с западными фирмами развивалась и крепла китайская промышленность. Постепенно вытеснив большую часть западных компаний из своего рынка, а затем и с рынков многих развивающихся стран, китайские корпорации стали активно осваивать во второй половине 1990-x годов западные рынки. Я об этом уже писал выше, отмечая предприимчивость китайцев как нации. В западные страны поставляются сегодня в больших количествах товары из Китая, которые производятся как на китайских государственных и частных корпорациях, так и на смешанных предприятиях. Но в Китае имеется немало предприятий, которые принадлежат полностью западному капиталу и которые также поставляют свою продукцию в западные страны.

Хорошо известно положение дел на сегодня на рынке детских игрушек. Когда-то производством игрушек славились Соединенные Штаты. Но сегодня основная часть индустрии игрушек расположена в Китае. Но игрушки были только началом китайской торговой экспансии. В 1995–2005 годах Китай захватил лидерство как в текстильной, так и в обувной промышленности. Он доминирует в объемах, но также в соотношении цена/качество. Огромные количества китайских текстильных товаров, очень дешевых, но невысокого качества, идут в страны Азии, в Россию и в СНГ – в том числе и по контрабандным каналам. Но Китай производит в очень больших количествах одежду и обувь также и самого высокого качества. Даже многие из лучших европейских модельеров перенесли в Китай значительную часть своего производства, оставив за собой лишь производство и пришивание товарных знаков и пуговиц, – таким образом они получили возможность производить в 5–6 раз больше элитной одежды, но получать также и в 5–6 раз большие прибыли. На протяжении нескольких столетий Италия считалась лучшим производителем современных моделей обуви. После распада СССР итальянские фирмы первыми пришли на российский обувной рынок, и в России просто некому было с ними конкурировать. В 1990-е годы лучшей в России считалась итальянская и немецкая обувь. Много обуви поступало в Россию и из Турции, но это были менее качественные, хотя и более дешевые товары. Но постепенно не только в России, но также в Европе и в США все большую долю рынка обуви стал занимать Китай. Я писал выше о судьбе российского предпринимателя А. Титова, который создал в Новосибирске самую большую фабрику в Европе по производству теплой обуви. Он был готов конкурировать с любым из европейских производителей, но не смог одержать верх в конкуренции с китайскими производителями. Комментируя свою неудачу в одном из интервью, А. Титов говорил: «Китай никогда не был производителем обуви и лидером в области обувных технологий и моды. Но свою обувную отрасль Китай сумел создать с нуля. Страна поэтапно развивала базовые производства и создавала обувные кластеры, определив несколько регионов на юге и в центральной части Китая. Правительство отменило все пошлины на технологичное оборудование и на сырье, которое не производится на территории Китая. До сих пор там действует нулевая пошлина на импорт кожи и овчинного сырья. Более того, государство кредитует импортеров сырья. Нам очень сложно было конкурировать с китайцами на аукционах в Австралии. Все это благодаря продуманной политике развития отрасли. Пока у нас ничего подобного не появится, легпром не возродится» («Финанс», 2009, 30 марта – 5 апреля, № 11, с. 14–15). В данном случае в Китае государство планирует и обеспечивает развитие целой отрасли или подотрасли, ориентируясь и на силу государства, и на силу рыночных механизмов и частной инициативы. Одной лишь частной инициативы для такого успеха недостаточно. Подобного рода государственной поддержки не получает бизнес ни в России, ни в странах Запада, и это дает китайским предпринимателям немалые конкурентные преимущества. В данном случае Китай и китайские власти думают не только о каких-то прибылях. У них есть дополнительный и чрезвычайно сильный мотив – они должны найти работу и хотя бы минимальный заработок миллионам и десяткам миллионов людей, которые высвобождаются от работы в сельском хозяйстве. Конечно, Китай одевает и обувает и самих китайцев, а это более 1,3 млрд человек. Но еще в 2002 году Китай поставил на экспорт 5 млрд пар обуви. Эксперты считают, что сегодня каждая вторая пара обуви, которую покупают в мире, китайского производства.