Лестница вывела в просторный зал, меня прислонили к стене. Воины стали разгонять тьму, зажигая один за другим многие факелы, вложенные в тугие змеиные кольца креплений на стенах. Пол расчерчен идеально прямыми линиями, будто ножом. Они то сбегаются вместе, образуя узор, то снова расходятся. Тьма отступает, и я вижу колодец по центру или это просто камнями выложенный круг? Княжич стоит перед ним на коленях, говорит в голос неясный текст. Одна за другой полосы-линии вспыхивают оранжево-желтым. Замечаю поднятую над кругом руку князя, с запястья в колодец густо капает кровь.

- Иди сюда! Моей крови для него мало. Поторопись, пока ее сила не исчерпалась. Иди сам, сейчас тебе никто не поможет. Жертва должна пересечь круг сама, одна и добровольно.

Ноги шагают по горящим линиям пола, мне их не обойти, не наступив. Колодец, как оказалось, тоже светится оранжево-желтым, ярко-ярко. Так и тянет сунуть туда руку, если б не острое чувство страха, поднявшееся из глубин души.

- Возьми мой нож и режь свою руку, твою кровь источник должен тоже узнать.

Взял в руки тяжелый клинок, так бы и саданул им по горлу двуликому. Да нельзя, не дадут уйти ни мне, ни, тем более, моим воинам.

С тонкой линии надреза каплями проступает алая кровь.

- Держи руку над краем колодца, к центру не подноси, утянет, не вытащу.

Алые капли превращаются в черные пятна на поверхности рыжего, кипящего золотом содержимого этого странного источника. Руку, меня, кажется даже стены и самого князя болтает.

- Повторяй! Времени мало! Я, добровольно клянусь служить верой и правдой княжьему роду двуликих. Отдаю свое тело, свою волю и свою кровь в полную всецелую власть двуликой госпожи, имя которой мне пока неизвестно. Во имя силы двуликих, во славу источника. Щихт.

Слово в слово я повторил страшную клятву. Стены закружились в хороводе, мерцая факелами, словно огнями змеиных глаз. Рыжие, желтые, отчего-то синие или голубые. Качнулся было вперед, отклонился назад силой воли и начал оседать на пол.

- Уносите его в казармы, там теперь о нем позаботятся.

5. Глава 5

Милена

Рабочий день близится к концу, а солнце неумолимо катится к закату. Только я сижу у монитора. Еще полчаса и я, кажется, начну биться об него головой как муха о стекло окна. Ну, вот кому и зачем надо, чтоб я так бездарно тратила время, выправляя буковки и циферки в договоре, приводя к единому корпоративному стилю?! Все равно эту муть кроме юристов никто никогда не осилит, а им на корпоративный стиль глубоко наплевать. «Тынц, тынц» - пальцем по кнопке боевого мыша - еще в одном параграфе стиль изменила на нужный или ненужный? А-а-а-а-а! Кто как хочет, а я домой! Усе! Утром проверю, шеф все равно укатил еще два часа назад, моего побега уже никто не заметит. Сгребла в сумку свое барахлишко с края стола и бодро засеменила на выход походкой недобитой лани. Ну а как еще можно ходить после целого дня на каблуках? Офис стайл! Черти задери того идиота, который первый решил обязать девушек носить каблуки в офисе! Он сам родом откуда, чертям не родственник? Невольно я фыркнула и тут же себя оборвала. Мимо бухгалтерии нужно прокрасться особенно тихо, пока не заметили и не учуяли моего побега. «Тыгыдык, тыгыдык» - крадусь на самых носочках туфель.

Тревор

Глаза распахнул на закате следующего дня, если верить красноватым лучикам солнца, играющим на беленой лепнине высокого потолка. Куда там меня велели доставить, в казармы, если слух меня не подвел, и все виденное не было бредом, пришедшим после ранения? Что-то на казарму помещение мало похоже. Высокие потолки, огромные окна, чистота везде и всюду, ряды аккуратных кроватей, застеленных покрывалами. Сам я лежу на мягком матрасе в объятиях туго накрахмаленного белья. Во рту, правда, привкус металла, и что-то мешает на языке. Зато жив, почему-то одет и даже чувствую себя вполне сносно. Откуда-то из-за широкой двери донеслись веселые голоса мужчин. Громкие, с рокочущими перекатами, так говорят только в княжестве Гордон. Не приснилось, все было не сном, а явью. Где же мои бойцы? Неужели их, действительно, отпустили, и моя клятва не была дана понапрасну?