Меня отбросило в угол между тумбочкой и кроватью. Прижав колени к груди, я прикрыла голову руками и сжалась в комок.

— Госпожа Рия! — Снова ворвавшийся в комнату Эгорт в прыжке оказался возле меня. Подхватив под руки, поднял на ноги и встряхнул. — Что с вами?

В его голосе не было особой заботы или тревоги. Его же дело маленькое — доставить меня в город свадеб. Да и как еще со мной обращаться? Волосы неухоженные, брови неаккуратные, ногти обгрызены. Я даже боялась заглянуть под сорочку и выяснить, что здешние женщины и об эпиляции не слышали. Они просто домашние зверушки. Сказал хозяин: «К ноге», — бегом кинулась и не пикай. Вот и Эгорт относился ко мне не нежнее, чем к своему кошаку. Куклой на кровать толкнул и, скрестив ручища на груди, встал передо мной истуканом.

— Мы же договаривались, что вы не доставите мне хлопот, госпожа, — сурово проговорил он. — Айвор Агосто завидный жених. Меньше верьте слухам о его мрачном нраве.

Сдув упавшие на лицо волосы, я вернула сползшую с плеча лямку сорочки на место, схватила с кровати письмо и прилепила его к твердой мужской груди.

— Просветись!

Скривив губы, он взял мятую бумажку, осмотрел с обеих сторон и, изогнув бровь, глянул на меня исподлобья.

— Зря я отказался взять успокоительные травы у вашей матушки. Сейчас они пошли бы вам на пользу.

Он швырнул листок обратно мне, и только в тот момент я увидела, что письма нет. Ни единой строчки, ни буковки, ни закорючки. Оно просто исчезло, оставив лист абсолютно чистым с обеих сторон.

Я на примитивном рефлексе взглянула на осколки зеркала, лазурного камня среди которых тоже не было. Алкария основательно подготовилась к побегу. Наверняка наложила на эти атрибуты специальное заклинание, уничтожившее любые улики, как только я с ними ознакомилась.

Сообразив, что я всерьез размышляю о магии, как о чем-то обыденном, я мотнула головой.

— Нет-нет-нет, бред какой-то… — забормотала, потирая висок и осматриваясь.

Увидев графин с водой на тумбочке, налила себе стакан и осушила его залпом, изрядно накапав на грудь. Руки-то ходуном ходили. Волнение, недоумение, шок, страх: все смешалось в бомбу эмоций, которая вот-вот рванет.

— Аро вас поцарапал. — Эгорт кивнул на мое окровавленное запястье. — Посидите, я принесу мазь. — Под его босыми ногами захрустели осколки. Потоптавшись на них, он обернулся через плечо и настоятельно порекомендовал: — Не ходите тут. Ноги пораните. Вам это ни к чему.

Я проводила его немым взглядом и навернула еще стаканчик. Вода была отвратительно теплой. Такой не напьешься, даже если ведро выдуешь.

Эгорт вернулся уже через минуту, в одной руке держа свечу на блюдце, в другой — небольшую склянку и рулончик светлой ткани.

Теперь я могла лучше его разглядеть: твердый взгляд голубых глаз, их подозрительный прищур, чувственность губ, маленькую серьгу в ухе. Рассматривала буквально каждую деталь, ощущая незримую тягу к этому мужчине.

Прежде чем поставить блюдце на тумбочку, Эгорт склонил огонек ко второй свече, и в комнате стало еще светлее и даже как-то романтичнее. Осколки на полу заискрились россыпью сверкающих стекляшек, создавая вокруг атмосферу несуществующего праздника.

Проследив за убедительным мужским взглядом, я послушно села на край кровати, а он опустился передо мной на одно колено. Ловко вскрыл баночку с пахучей мазью, загреб немного указательным пальцем и протянул мне свободную ладонь.

Я, как завороженная, рассматривала темные вены на его сильной руке и представляла, какое божественное натренированное тело прячется под широкой рубашкой. Волнительно сглотнула и вложила руку в его ладонь.