Несмело присела рядом, плотно сдвигая колени и задерживая дыхание. Он, на удивление, аккуратно дотронулся до бедной головы, раздвинул пальцами волосы и… Подул? Нежно так, заботливо, с любовью. Тьфу ты, дура. У него в штанах бугор вселенского масштаба, глядя на грудь, вырос, а я животную похоть любовью обозвала.

Зашипела, не ожидая почувствовать болезненное нажатие на раздражённый краской рубец, и дёрнулась вперёд, выныривая из-под снова ставшими грубых рук.

– Чшшш, – напрягся Тимофей, обхватывая меня за талию, прижимая к себе и активно переходя в режим вентилятора. – Мне надо было проверить.

Показалось или нет, но его голос понизился на пару октав, а хрипотца прошлась мурашками по шее, ласково стекая вниз и сворачиваясь тёплым клубком между ног. Захотелось выгнуться в спине, потереться о колючую щетину, замурчать, громко, со вкусом.

– И что там? – не дыша прошелестела, склоняя на бок шею и неосознанно подставляя зверю для укуса.

– Подпухло, но так и должно быть, – почти шёпотом произнёс он, и плечо с ключицей запекло не по-детски, а на хребте зашевелились волосы. – Через два дня швы снимем, и будешь как новенькая.

Эти слова меня отрезвили, разогнав искрящийся туман в голове и окатив ледяной водой бегающие мурашки, затапливая тёплый ком внизу живота. Скорее всего это будет болезненная процедура, и лучше в этот момент свалиться в небытие.

– Дальше я сама, – отодвинулась от него, возвращая лебединый изгиб шеи в первичное состояние и перекатываясь на попе к спинке кровати. – С ногами справлюсь.

– Ты плохо обработаешь, – не слушая, схватил за щиколотку и резко потянул на себя. – Надо проверить порезы на отсутствие инородных предметов.

Боже, стыдно говорить, что со мной происходило, пока Тимофей проверял ноги на отсутствие или присутствие каких-то там предметов. Он водил шершавыми подушечками по стопам, отгибал пальцы, сдувал с них соринки и так смотрел, будто собирался облизать каждый, начиная от мизинца и заканчивая большим.

Грубый, чёрствый солдафон вызывал у меня своей нежностью такой разброс эмоций, что собрать их в одну кучу и запрятать подальше не получалось. Страх быть использованной, жажда оказаться под мощным телом, протест к быстро сокращающемуся расстоянию, согласие слиться в извечном танце.

– Надо поспать, – сквозь шум в ушах прорезался голос Тима. – Чертовски устал, а утром надо сделать вылазку в город.

Касания к пяткам пропали, а следом мужчина сдвинул меня к стене, пристроился со спины, уткнулся носом в шею и урчаще засопел, придавив рукой к себе в позе «ложечек».

10. Глава 10

Тимофей

Сам не мог поверить, что отказался от халявного секса, который плыл прямо в руки. Видел, что Ева поплыла и готова была запрыгнуть на мой член, но в последний момент глянул на её покоцанное тело и сдержался. Неважно откуда она сбежала и сколько таких заведений протащила через себя, глубоко внутри настойчиво сигналило, что русалка никакая не шлюха, и пользоваться ей, как я привык, неправильно.

Скрепя сердцем оторвался от её ног, подтолкнул к стене, улёгся рядом и придавил собой, втирая пульсирующий стояк в мягкие ягодицы, скрытые тонкой тканью сарафана. Грело ощущение, что достаточно порезче двинуть бёдрами, и преграда расползётся под нехилым напором, впуская меня во влажное тепло. С такими мыслями я быстро погрузился в сон, прижимая к себе мягкое тело. Правда, по-другому на этой узкой кровати спать было невозможно. На ней при желании повернуться на другой бок пришлось бы делать это на раз-два-три, стараясь синхронизировать движения.