Катя берет стеклянный стакан, наливает воду и отпускает туда кулон.

– Что теперь видишь?

– Камень стал невидимым.

– Вот! Я же говорю: настоящий бриллиант! Так, подожди, – Катя достает смартфон, что-то ищет там. Всматривается в камень.

Потом докладывает:

– Значит, так. Форма у него называется кушон. Примерно 7 на 8 миллиметров. Значит, здесь минимум два карата.

– Ого, – восхищенно говорю в ответ. – Это же сколько такой стоит?

– Ну… – Катя задумчиво чешет кончик носа. – Примерно… если он идеальной чистоты и абсолютно бесцветный, то… Около пяти миллионов.

– Сколько?!

– И ты еще не забудь про кулон с цепочкой. Они примерно граммов так… Четыре. Зависит от пробы, конечно. Ну, если тут бриллиант, то и проба будет высокой. А ещё здесь плетение Гарибальди, длина цепочки около 40 сантиметров… Тысяч сто примерно.

– Кать, ты меня не разыгрываешь сейчас? – я в шоке. – Хочешь сказать, что на маленькой девочке украшение в больше чем пять миллионов? Да эта квартира столько стоила десять лет назад!

– Я совершенно серьёзно. Если хочешь, завтра сходим к моему знакомому ювелиру. Он посмотрит внимательно и скажет. Кстати, заодно узнаем, это вещь заводская или эксклюзивная, авторская. Поможет искать, где она была куплена или сделана.

– Спасибо тебе!

– Обращайся, – усмехается подруга.

Мы расстаёмся за полночь. Катя уезжает на такси. Я иду готовить Дашу ко сну. Она уже так наигралась, что клюет носиком. Отправляю её в душ, потом надеваю цепочку с кулоном и укладываю на кровать. Ребенок тут же засыпает.

– А ты, оказывается, далеко не такая простая девочка, – говорю шепотом, глядя на милое лицо.

5. Глава 5

На следующий день мы, как и договаривались с Катей, отправились к ее знакомому ювелиру. Дашу пришлось взять с собой, поскольку оставить ее одну в квартире я не решилась. Вдруг с ней что случится? Я не могу себе такого позволить. Да и девочка, к моей радости, не против. Она за эти два дня ко мне так сильно привязалась, что даже по квартире ходит хвостиком, когда не занята подаренным планшетом.

Зиновий Эммануилович оказался человеком преклонного возраста и, судя по осанке, дворянских кровей. Принял нас в своем крошечном ювелирном магазинчике. Не знаю, каким чудом ему удалось сохранить свой бизнес в море, переполненном акулами – крупными сетями. Видимо, были у ювелира очень мощные покровители.

Взяв украшение, он на голову надел какой-то сложный оптический прибор и принялся рассматривать. Прежде всего бриллиант. Крутил и вертел его, отдалял и приближал, проводил какие-то непонятные простому смертному манипуляции. Волшебные, как мне показалось, поскольку был Зиновий Эммануилович похож на старого профессора магии. С белой аккуратно подстриженной бородкой и в клетчатом свитере с черными нарукавниками.

Потом очередь дошла до собственно кулона, цепочки. Даша всё это время с удивлением рассматривала драгоценности, разложенные на старинных, деревянных с ажурной резьбой витринах.

– Что ж, девушки, спешу вас порадовать. Это действительно платина высшей, 950 пробы. Работу выполнял очень искусный мастер, только не российский. У нас, насколько я понимаю, таких профессионалов, увы, не осталось. Что касается бриллианта, то да, это настоящее произведение искусства. Цвет, чистота, огранка, – всё восхитительно. Такой камень, на мой взгляд, бесценен. Тем более в таком прекрасном обрамлении.

– А все-таки, Зиновий Эммануилович, сколько он стоит? – не выдерживает Катя со своим извечным любопытством.

Ювелир отрывает взгляд от украшения, укоризненно смотрит на мою подругу. Вздыхает: такой восторженный момент испортила! Но все-таки отвечает, проявляя свою воспитанность: