– Ты идиот!!! Полоумный придурок!!! Какого черта ты творишь?! Ты мог нас угробить! Какого хрена ты съехал на обочину, нахрена?! Ты ослеп?! Дороги не видишь?! А?!

Кир отстегнул ремень безопасности. Развернулся ко мне всем корпусом, недовольно сверкая глазами. Пятерней хватает мое лицо и поворачивает к лобовому стеклу.

– Смотри внимательно, эгоистичная идиотка. Смотри, кого я пропустил. Видишь?

Скорая пробивалась с сигналкой сквозь поток машин.

– Видишь! Или кроме самой себя ты в этой жизни вообще ничего не замечаешь?! Это скорая, ее всегда нужно пропускать, всегда! Там, может быть, человек умирает!

А меня трясло. От езды, от его до боли обидных слов, от своей невнимательности. Сама притянула его к себе. Уткнулась в шею, громко разрыдалась, как-то все накатило.

– Прости меня, Кир.

– Дура ты, Стася. Дурная ты и ядовитая. Не смей меня больше так оскорблять. Поняла меня? Я не потерплю такого отношения к себе. Как бы я тебя не любил, не потерплю.

– Прости, родной. Больше не повторится, прости.

– Верю. И ты верь.

– Ты прав, я та еще эгоистичная сука. Всегда такой была, и ты знаешь, Кир, люди не меняются.

– Да-а, характер не сахар. Ты можешь быть той еще сукой. Но ты знаешь, Стась, я за здоровый эгоизм. Твоя проблема лишь в том, что у тебя нет рамок, ты не хочешь слышать и замечать то, что происходит вокруг тебя. А вокруг порой может быть жопа похлеще, чем в твоей жизни.

– А ты у нас, стало быть, в первую очередь думаешь о других.

– Работа у меня такая – в первую очередь думать о других, спасать, потом уже о себе.

– Будешь исправлять меня?

– Нет. Жизнь сама исправит. Идем. Отдам документы и посидим в ресторане.

– И чтобы я без тебя, такого умного, делала?

– Даже не знаю.

17. Глава 17. Настя

Пришла, шагнула в приемную и кожей почувствовала, как смолкли все разговоры. Но если в обычное время все присутствующие пытались создавать видимость работы, то теперь и этой видимости не было. Меня внимательно разглядывали шесть пар глаз.

– В чем дело? – обвела всех строгим взглядом. – Что это у нас за столпотворение?

Катерина виновато отвела глаза, Мария, закусив губу, опустила взгляд в пол. Одна Женя смотрела на меня в ожидании, будто я непременно, вот прям сейчас предоставлю ей полный отчет на все ее вопросы.

– Не меня ли обсуждаем? – с неприкрытым сарказмом и долей здоровой злости уточнила, окидывая взглядом сотрудниц.

– Мы обсуждали новогодний корпоратив, – подала голос Евгения. – Кстати, Вы так быстро ушли, даже не попрощавшись…

Я показательно рассмеялась. Еще бы! Все ожидали шоу, возможно, выяснения отношений между мной и невестой Макса. А я им всем такой кайф обломала. Судя по последним сплетням, я давно у Макса в любовницах. Затем были веселые версии что ему я изменяла с генеральным, и именно по этой причине он не уходил от невесты. Версии были разные, одна нелепее другой. Но не отметался и вариант, что меня жестоко продинамили и Макс, и Радислав Макарович, а не увольняли меня лишь потому, что я всех жестко шантажировала, хотя к этой версии склонялось явное меньшинство.

Женечка – кладезь информации, первая сплетница офиса – переступала с пятки на носок, нервно заправляла выбившуюся прядь за ухо.

– У меня были более приятные планы на новогоднюю ночь.

От холодного тона Женя даже рот открыла, ее лицо пошло красными пятнами, а глаза выкатывались из орбит.

– Ясно, мы видели, как Максим Михайлович зашел с Вами в лифт, – понизив голос, тараторила Мария. – А вернулся злющий.

– А-а-а, – потянула я притворно-догадливо, – И что же? Вы решили, что я как-то повлияла на его настроение?