Блондин хмыкнул и, протянув руку, провел по шее. Я закрыла глаза, наслаждаясь его прикосновением.

— Опять твой гипноз? — выдохнула я.

В ответ тишина. Открыла глаза, а его нет. Вот как он?..

— Козел, — показала средний палец в потолок, решив, что он ушел именно туда.

— Спи, — услышала в ответ где-то в голове и легкий гортанный смешок.

— Не хочу, — как маленький ребенок, раскапризничалась я. — У меня куча вопросов к тебе.

— Задавай, — голос опять был только в голове.

— Покажись, а, — заныла я. — Я так с тобой в дурку попаду, раньше хосписа.

— Ни то, ни другое тебе не грозит, — он опять появился из ниоткуда.

— Не надо меня обнадеживать, — зло выдохнула я.

— Я не обнадеживаю, — равнодушно хмыкнул Александр. — Даю свое слово, что я об этом позабочусь. Но мне от тебя нужно кое-что.

— Что? — вздохнула я.

— Ты, — его глаза тут вспыхнули голубым огнем.

— Зачем? Ты же уже получил меня, хоть я и не помню, — мое удивление было вполне искренним.

— Секс с тобой меня не особо интересует. А вот то, что ты мне можешь дать, очень, — уклончиво ответил он.

— Да говори ты уже как есть! Хватит ходить вокруг да около, — не выдержала я.

— Ты родишь мне ребенка, — спокойно ответил он.

Я уставилась на него. Ребенка? Ему? Я? Сумасшедший. Я покрутила пальцем у виска и отвернулась.

— У тебя нет выбора, — улыбнулся он.

— Почему я? Секс тебя со мной не интересует, а ребенок да? — слишком уж обиженно у меня это получилось сказать.

— Если тебя это успокоит, то ты была очень страстная и вкусная, — равнодушно изрек он.

— Я страстная? — не сдержавшись, рассмеялась. — Ты меня с кем-то спутал.

Вот чем-чем, а страстью не отличалась никогда. Я занималась сексом без особого энтузиазма, скорее здоровья ради что ли. Ну желание было, конечно, но не сказать, что прям страсть как хотелось.

— О, милая, ты о себе многого не знаешь, — тихо рассмеялся он. — Думаю надо освежить все же твою память.

Блондин ухватил мою голову и поднял ее, заставляя заглянуть ему в глаза. И я стала падать в глубину своего подсознания, выведшего меня в незнакомую комнату, на огромную кровать, на которой лежала я полностью обнаженная. Хотя лежала это было совсем не то, что происходило. Я извивалась, выгибалась навстречу мучительным и одновременно сладким ласкам этого мужчины. Стонала, кричала, царапалась, кусала. Я ощущала ту страсть, что кипела во мне, настоящую похоть, первобытную, животную. Нет, это явно была не я. Девушка, так страстно стонущая, зовущая и всхлипывающая в момент наслаждения, мой двойник. Я не умею так! У меня никогда не было таких эмоций!

Чем больше смотрела на действо, тем ярче в памяти вспыхивали картинки той ночи, и я все сильнее и сильнее утопала в пучине той страсти. Я уже горела огнем, когда Александр разорвал наш контакт. Мое тяжелое дыхание отчетливо слышалось в тишине ночи. Я готова была наброситься на него сама, впиться в его губы и повторить безумие Барселоны. Но его отстраненность и холодность понемногу приводили меня в чувства.

— Как ты это сделал… со мной?! — еле выговорила я.

— Я ничего с тобой не делал, — довольно усмехнулся он. — Ты первая поцеловала, и мне понравилось. Ответил и не смог остановиться.

— Что не смог? — не поверила я. — Ты? Остановиться? Мне кажется ты, как никто другой, способен держать все под контролем.

— Не всегда, — его ухмылка начинала бесить. — Как оказалось.

— Тогда зачем стер мне память? — я снова начинала распаляться.

— Потому что для секса было еще рано, — уклонился он от ответа.

— Ты сторонник конфетно-букетной стадии, походов в кино, предложения руки и сердца, а уж только после свадьбы, как приличные люди… — начала я ерничать, но мне не дали.