Я даже не удивлюсь, если так. 

Алена суетливо поправила шторку, уставившись на меня растерянным взглядом. 

– Может быть, просто закончились дела? – предположила я. 

– Надеюсь, надеюсь. Но все равно странно, – бросила она. 

И торопливо вышла из комнаты. 

Оставляя меня одну. 

Хлопнула дверь в прихожей, оповещая о том, что Глеб вернулся. Послышался его голос, шаги. 

А у меня во рту внезапно пересохло. 

В офисе все было гораздо проще. Там не было этого домашнего уюта, преследующего меня хвойного запаха и ощущения непонятной близости с этим мужчиной. 

Я вдруг поняла, что работать на его личной территории будет гораздо сложней. 

Эмоционально. 

Психологически. 

Тут все ощущается по-другому. Даже его присутствие дома. 

Так, Лена, соберись! Это обычный страх первого рабочего дня. Не более! 

Я кинулась к одной из сумок, расстегивая замок и доставая мягкие удобные штаны и кашемировый пуловер. Нужно было сразу переодеться, как приехала. 

Надеюсь, Глеб не станет настаивать на строгом стиле и разрешит мне работать в обычных повседневных вещах. 

Я сняла с себя утепленные джинсы, ухватила за край свитер, стягивая его через голову. Но в самый последний момент вязаная ткань зацепилась за бусины на резинке волос и застряла. 

Я несколько раз подергала, злясь сама на себя. Понимая, что не успеваю и сейчас каждая секунда на счету. 

Сделала еще одну попытку и, разозлившись, что не получается, стянула резинку с волос, а после и сам свитер, избавляясь наконец от этих предателей и оставаясь в одном нижнем белье. 

Волосы каскадом посыпались на плечи и спину. Я запустила пальцы к самым корням, массируя кожу головы. На мгновение прикрывая веки. Чувствуя, как кожу холодит легкий ветерок, неизвестно откуда взявшийся здесь. 

А когда открыла глаза... сердце ухнуло в пятки от неожиданности. 

Блинский тыгыдык! 

Я даже дышать перестала, понимая, что порыв воздуха, обдувавший меня секунду назад, в закрытом помещении появился не случайно. 

Напротив, прямо на пороге комнаты, немой статуей застыл Глеб, не сводя с меня взгляда. Темно-карие глаза выглядели почти черными. Кисть руки, держащая дверную ручку, напряглась так, что побелели костяшки на темной коже. 

И он, кажется, тоже не дышал! 

– Прошу прощения! Я... – хватая с кровати покрывало и прикрывая свою наготу до подбородка. 

Эпический стыд! 

Как я могла понадеяться на то, что раз дверь заперта, то ко мне никто не зайдет?! 

Это ведь не мой дом! 

– Вы могли бы предупредить! – приходя в себя и чувствуя, как вместо растерянности и стыда приходит злость. 

В конце концов, правила вежливости никто не отменял. 

– Я стучал, – хрипло выдохнул Глеб. – Одевайся. В рабочее время ты нужна мне, хм, в приличном виде, – выплюнул недовольно. – Жду тебя в кабинете. 

И, тяжело припадая на правую ногу, заковылял прочь. 

Я плюхнулась попой на кровать, все еще держа покрывало у подбородка. 

Замечательно! 

Я еще и виновата? 

И что значит "в рабочее время ты нужна мне в приличном виде"? А в нерабочее? 

Ладно, вернусь к этому потом. 

Отодвинув ненужные мысли в сторону, я решила пока не заморачиваться. Есть вопросы поважнее. 

Например, все-таки одеться. 

Я справилась с одеждой, быстро расчесала волосы, вновь стягивая их резинкой в высокий хвост, и направилась искать кабинет. 

Экскурсию мне никто здесь не проводил, поэтому пришлось искать самой. 

Несмотря на то, что внешне дом казался небольшим, я насчитала пять комнат на первом этаже. И это без всяких коридоров, кухни, веранды, санузлов и прочих нежилых помещений. 

Кабинет Глеба оказался в самом конце. Я постучалась, не желая повторять неудачный опыт начальника, и, только получив глухое разрешение, прозвучавшее с той стороны, решилась войти.