Хмыкнула, не найдя слов особых. Он вдруг продолжил:

— Tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere.

— Что это значит? - Мельком глянула.

Обернулся ко мне, видимо думая, сказать или нет. И я готова поклясться, что сейчас этот Алексис ухмыльнулся.

— Сигареты и женщины до добра не доведут, Ксения.

Какая глупость! Отвернулась. Укрылась, обняла колени. Стало теплее, намного теплее. Вижу краем глаза, как снова уставился… смотрит опять внимательно, что попроси его составить мой фоторобот, тот явно справится. Снова изучает?

Но всё же это удивительная ночь, такая странная, такая дурацкая, но чертовски красивая... как и этот парень, что сидит рядом, не замечая, как красиво освещена набережная фонарями, как где-то там есть кто-то ещё кроме нас двоих... да так недолго и рассвет вместе встретить.

— Слушай, а почему «чайка»? — В тишине его голос кажется ещё более магическим... странное чувство.

Не сразу решилась ответить, но всё же выговорила:

— Они мелкие, живучие, выносливые и очень настырные.

— Точно ты. — Вышло слишком задумчиво.

— Ага. – Опять обернулась к нему, он в свою очередь приблизился к лицу, почти касаясь меня дыханием, пытаясь всмотреться... снова слишком близко. Слишком... сквозь сумерки вижу в этих глазах девятый вал, теряя на миг дыхание. Резко отвожу голову назад. – Нет - нет уж, даже не думай.

Облизнул губы. Серьезно! Да я всё видела, блин!

— Почему? Тебя же тянет ко мне. – Зуб даю, улыбается.

Выдохнула.

— Только дотронься, руки переломаю!

Ухмыльнулся.

— Посмотрим, Ксюш.

Да к черту! Только хотела вскочить, как резко схватил за ладонь, переплетая пальцы.

— Снова сбегаешь? Я же тебе нравлюсь.

Вырвала руку, вручила пиджак, встала. Взяла туфли, направившись к лестнице и не замечая, что сама говорю:

— Откуда в тебе столько самолюбия, эгоизма? Я не понимаю. Как можно быть таким?

— Это не самолюбие. - Отвечает.

— Да? Ага, а что тогда?

— Это правда.

Не убить бы его...

— Да без разницы. Всё, я домой. Спасибо ещё раз, но хватит с меня.

Запрыгнула на лестницу, надела каблуки.

— Stai - начал, - attenta con quei tacchi alti…

— Да что опять!?

— Осторожнее с высокими каблуками, Ксюш.

И в эту же секунду я цепляюсь туфлёй о ступеньку, но успеваю схватиться за перила. Черт, накаркал. Оборачиваюсь, чтобы высказать ему всё, что думаю... и сразу упираюсь в его грудную клетку, забыв, что хотела сказать. Зато этот гад всё неплохо так просчитал:

— Точно по грудь. Знаешь, а мне нравится.

Подняла голову только для того, чтобы увидеть, как эти чертовы черти пляшут в глазах.

Оттолкнула, развернулась и пошла дальше.

Не дождется, нет! Не дождется. Я на такое не поведусь. В чём вообще разница между тем уродом из клуба и этим... итальянцем? В том, что один оказался покалеченным после подката, а второй более отшибленный и решил действовать сейчас?

Тут до дома идти десять минут. Ни за что не сяду в машину.

Только так глупо идти теперь по единственной улице, ведущей к дому, что освещена под моими ногами сейчас лишь светом его фар.

— Ксюш, сядь уже. — Продолжает ехать за мной, то немного ускоряясь, то снова выравнивая ход.

— Не-е-ет.

— Сядь!

— Нет, я сказала.

Иду. Упертая идиотка. Мимо проносятся автомобили, кто-то даже присвистнул. Черт дёрнул надеть это платье! Вдалеке показалась кучка каких-то парней, которым я явно придусь по вкусу. Ну шикарно же! Да твою мать.

Его голос сразу изменился. Из насмешливого стал суровым, заставив ёжиться не только от ночного ветра.

— Быстро сядь в машину, Ксюша.

— Все равно нет!

— Dio, послал же такую упертую козу...

— Кто коза!? Я коза!? – Повернулась к нему.