— Тебя как звать-то, чудик?

— Ну, Ксюша.

— Ксения... – притормозил. Итальянский акцент сделал с моим именем что-то совсем противозаконное, или дело не в акценте?

Обернулась – стоит, снова меня рассматривая… насупилась.

— Перевариваешь информацию? - Выдала, сама прикусив губу на последнем вдохе.

Ксюш, тебе вообще жить опротивело, да? Тот опять усмехнулся:

— Ксения, никто не говорил, что тебе надо рот с мылом промыть?

Ла-а-адно, меняем тему.

— А ты хорошо говоришь по-русски.

Хмыкнул, решив ответить.

— Мама - русская, с рождения учила понимать вас, приехал сюда в шестнадцать, так и езжу теперь туда-сюда.

— Ясно.

— Успокоилась? Теперь можно взять тебя за руку?

Прокашлялась. Посмотрела на него. Больной совсем? Откуда столько самоуверенности, я не понимаю…

— Попробуй только - пальцы пересчитаю.

Усмехнулся.

— Слушай, то ребра, то пальцы - ты же точно неравнодушна к моему телу.

Аж закашлялась. Это как мы до этого дошли? Бежать, бежать, бежать. А он смеётся. Морской черт проклятый...

Зашла в беседку, Ирина заснула на диване. Присела рядом. Этот кровопийца ушел за стол, но ненадолго. Принес сок – протянул мне стакан, играя в саму галантность. Помотала головой:

— Я не буду.

— Как знаешь. – Выпил сам, продолжая таращиться.

Антонина смотрит на нас и улыбается, уловив мой безмолвный клич о спасении. Наконец решила вмешаться, верно поняв мои мольбы:

— Лёша, что ты от девушки не отстаешь?

Этот обернулся и заявил:

— Это у нас взаимно, не переживай, Тонь.

Да какого…

— Да с чего ты взял вообще? Отстань от меня, бесишь уже, ненормальный. Я же извинилась.

Лишь улыбнулся, присев рядом.

К лешему, надо домой. Аня с Олегом только вернулись из сада. Антонина побежала за тортом, от которого я видимо откажусь. Кусок в горло не лезет, дожила. Ну прекрасно, ещё аппетит себе не хватало испортить из-за подобного!

Первый час ночи.

Аня уговаривает Олега нас не провожать, я всё не могу сконцентрироваться на разговоре, чувствуя, как меня в открытую пожирают. Какой это уже раз за сегодня? Сотый?

— Ты не выспишься, мы и так засиделись. - Волнуется подруга, смущаясь всё больше и больше.

И, наверное, пора вмешиваться, позволив чаше весов наконец наклониться в сторону отбытия отсюда:

— Да я её отвезу, у меня и шлем есть второй. — Выдал наконец-то мой мозг.

Поскорее бы уже уехать, только Олег продолжает волноваться:

— Да, конечно, отправлю я вас одних ночью по трассе на байке...

Позади вдруг раздалось:

— Они не одни, они со мной. – Словно молнией ударило.

Алексис вмешался, снова подойдя ко мне слишком близко, чудовищно близко. Так, что его дыхание явно коснулось моей макушки, просто заставив отодвинуться.

— Я провожу до дома твою милую...

— Я ему не милая. – Выдала Аня, тот рассмеялся, продолжив:

— «Милая». В обиду не дам, отчитаюсь, а ты иди спать.

Посмотрела на Олега, и правда же уставший.

— И беллу тоже провожу.

Обернулась, совсем бесстрашный что ли? Пока искала ответ, Олег ответил:

— Они живут в одной квартире.

Алексис ещё и вздохнул. Закатила глаза. Нет, точно самоуверенный…

— Если с ними что-то случится…

Развернулась.

— Обижаешь, я ему ещё фору дам.

Услышала, как хмыкнул. К черту, к черту! Ушла до байка, надела шлем и только после оглянулась – этот уже стоит у своего.

Что я там сказала? Фору дам? Ага, конечно, у него новенький красный итальянец, Ducati, который стоит, как десять моих стареньких японцев… тысяча двести кубиков против моих шестисот. Да могла бы и догадаться, что моя гордость снова в пролёте! Но блин, как он красиво шлем надевает, никогда не задумывалась, что мужчина может быть так грациозен. Заметил мой взгляд, довольно подмигнув: