А это что на ней? Она полулежала на кресле, закинув ноги на подлокотник. Я вижу ее коленки. Ее оголенные коленки, а чуть выше желтая юбка, едва прикрывающая бедра.

— Что случилось? — ее голос отвлек меня от созерцания ее стройных ножек.

О боги всех миров, да кто такие короткие платья носит? Я его лично поблагодарю.

— Я пришел домой, — я подошел к ней, глядя в ее глаза.

Коснулся гладкой кожи ее ног, проведя пальцами от колена до края кромки платья.

— Эй, руки, — она резко одернула меня. — У нас все по вторникам.

— И? — спросил я, улыбнувшись.

Есть в ней нечто такое милое, что безумно нравится мне. Будущая жена должна хотя бы нравится.

— То и значит, что трогать меня тоже нельзя до вторника, — серьезно ответила она. — Или мои желания будут игнорироваться тобой?

Еще и хмыкнула. Мне так захотелось стереть это пренебрежение на ее лице.

— Нет, — я подошел поближе и положил руки на подлокотники, почти заключая ее в объятья.

Ощутил, как сбилось ее дыхание, участилось сердцебиение. Моя невеста только хочет казаться неприступной.

— Твои желания в размере возможного всегда будут исполняться мной, — прошептал ей на ушко, опаляя дыханием.

Коснулся кончиками пальцев ее колен, проведя по гладкой коже узоры. Она даже вида не подала, вот только ее тело откликнулось и покрылось мурашками.

Я же знаю, какой отзывчивой она может быть. Она словно неумелый охотник, пытается расставить ловушки и капканы. Я могу лишь поиграть с ней, заманивая в них ее саму. Взять бы ее вновь как вчера вечером, но пока рано.

Я отступил от нее, и только сейчас понял, что с комнатой что-то не то. Точнее она совсем не похожа на самую обычную комнату в моем замке. Она деревянная, хотя все в замке — каменное. Я вновь посмотрел на Кристину, сжавшуюся в кресле и отвел взгляд. Все-таки тяжело людям смотреть мне в глаза.

То есть мой дом, с которым я чуть ли не с самого детства спокойно слушается мою невесту? Он даже на Лиру не всегда реагировал.

— Это еще что такое? — спросил я, осматривая деревянное окружение.

— Моя задумка. А что? Если я здесь заложница, то пусть хоть моя тюрьма будет выглядеть нормально, — Кристина скрестила руки на груди.

— Ты не заложница, а моя будущая жена, — ответил я.

Она же сама согласилась так, что теперь мне мозг морочить.

— И все же близость по вторникам, — она улыбнулась такой искусственной улыбкой, что мне аж не по себе стало.

Вот есть женщины, которые улыбаются искренне, когда видят как ты тратишь золото на них. А есть Кристина, которая совершенно не рада, что согласилась стать моей женой. Если так и дальше будет продолжаться, то я даже не знаю, что с ней делать.

— Я свое слово держу, и все же есть традиции. Жена сопровождает мужа за приемом пищи, — я вновь посмотрел в ее голубые глаза.

Уже и есть пора. Проголодался за весь день.

— Да, я читала. Жена сопровождает мужа, а вот невеста нет.

— Ты же ей и так будешь, — я устало потер переносицу.

— Я не хочу, — тихо сказала она. — Я не хочу замуж за тебя и это все была ошибка. Что мое согласие, что та ночь.

Я сжал руки в кулаки. Ошибка значит. Что ж, я не рассчитывал на любовь в первый день, не рассчитывал, что сам воспылаю к ней чувствами. Вот как было с Лирой — мы сразу влюбились друг в друга. Я ни разу не слышал от Лиры, что она считала наше знакомство ошибкой. Только Кристина не Лира и никогда ей не будет.

— Чего ты добиваешься? — я медленно подошел к ней.

Я знаю, что моего взгляда боятся, поэтому сам не смотрю в глаза. И даже сейчас вижу и даже чувствую, как Кристина сжалась. Она боится меня, но тут уж сама довела. Разве я ей сделал плохо? Разве я не пытался ухаживать за ней, даря нерастраченную любовь? Или эти психи только из-за того, что я не тянул и сразу забрал ее к себе с ее же согласия? Я даже на условия ее согласился, только бы она осталась.