— Почему вы цепляетесь к таким мелочам?

Ужасно неприятный тип. И вправду было гораздо лучше, пока он молчал.

— Зачем вы это сделали? — совершенно серьезным тоном задал он вопрос после очередной ложки похлебки.

— Сделала что?

— Зачем спасли меня? Я не спрашиваю, откуда вы шли и куда направлялись, но вы не прошли мимо. Почему?

— Мне не дали волки, — решила сказать правду. — Поверьте, пыталась. Но нас окружили и не давали мне выйти. А вы разве этого не помните?

— Волков? — удивленно приподнял брови он.

Я кивнула. Раненый отрицательно покачал головой.

— Выходит, если бы не звери, я был бы уже мертв. Надо при случае сказать им спасибо.

— Думаю, они не оценят этого.

Не то чтобы я ждала от него слов признательности, но молчание меня коробило. Волкам, значит, которые чуть нас не сожрали, спасибо нужно сказать, а мне — нет. Какая-то детская обида засела в груди. Ему не было интересно, кто я и откуда. Не услышала я и слов благодарности. Как будто не жизнь спасла, а в долг у него взяла.

Увидев недовольное выражение лица, он чуть приподнял голову от подушки

— Что?

— Ничего, просто хочу поскорее убраться отсюда, уже и так задержалась.

— Ну, сейчас-то большие злые волки вас не держат, а я и подавно.

Посмотрела на него, поджав губы. Как же. Не держит. А ухаживать за ним будет кто, лесник? Молча вышла из комнаты, унесла грязную тарелку, а вместо нее подала кружку с холодной колодезной водой и пилюлю.

— Что это? — насторожился он.

— Не волнуйтесь, не отрава. Это нужно, чтобы рана не загноилась. Доктор дал мне эти пилюли для руки, — я продемонстрировала ему перевязанную кисть.

— Вам врач велел, вы и пейте. Буду я еще ваши лекарства забирать!

Вот же упрямый!

— Ничего, у меня их много.

Он удивленно приподнял брови, но ничего не сказал и принял горошину из моих пальцев, чуть коснувшись кожи губами. Их мягкость заставила руку дрогнуть.

Останусь на три дня. За это время он окрепнет. Пойму, что его жизни ничего не угрожает и уйду с чистой совестью.

После еды мужчина почти сразу провалился в сон, а я пошла кое-как мыть посуду одной рукой и искать ингредиенты для будущего обеда. Не скажу, что часто готовила в своей жизни, ведь для этого в нашем поместье была кухарка. Но порой все же наблюдала, как тетка Марья возится на кухне, и иногда просила поручить мне какое-нибудь задание. Просто из любви к кулинарному искусству. К сожалению, разнообразием продукты в доме лесника не отличались, поэтому получилось приготовить только кашу из гречневой крупы.

Дальше делать было нечего. Неторопливо вышла во двор. Навстречу из конуры тут же выглянул песик, несколько раз тявкнул и завилял хвостом, внимательно глядя на меня черными бусинами глаз. Опустилась рядом на корточки и потрепала охранника по холке, почесала за ушами, что-то ласково приговаривая. От непривычного внимания тот совсем разомлел и повалился на бочок, подставляя пузо. Рассмеявшись, я еще некоторое время с ним посидела, а потом заприметила небольшое плетеное лукошко на крыльце. Взяла его и вышла за забор.

***

Вокруг стоял лес — далеко ходить за его дарами не пришлось. В грибах я ничего не смылю, поэтому не стала искушать судьбу, а вот ягоды — совсем другое дело. То тут, то там за листочками у самой земли находились темно-синие горошинки черники, а потом набрела на кусты дикой малины. Получился неплохой «улов». Когда вернулась, Осип уже был дома. Он сидел на старой рассохшейся деревянной лавочке, привалившись к нагретой за день солнцем стене хаты и точил топор. При виде меня он улыбнулся.

— Добрый вечерок, спадарыня Августа.