– Вот это да! – Графиня словно выпала из разговора. Все ее внимание переключилось на величественную картину – швартовку огромного сорокаметрового корабля.

Флейт, словно движимый могучей и уверенной рукой, ровно и точно подошел к пирсу. Несильный рывок, когда намотанные на мощные кнехты[7] швартовы[8] натянулись, и корабль замер точно перед грузовыми стрелами, рядом с которыми уже были складированы тюки и ящики – наверняка груз, который и надлежало доставить в Лондон, обеспечив владелице корабля первый доход. А сама владелица, ее спутники и багаж – это уже были мелочи, можно сказать, что тоже груз, но только попутный.

На «Мирном» зазвучали непонятные команды, сопровождавшиеся вполне понятными отборными ругательствами, которым вторили те же виртуозные обороты, но доносившиеся уже с пристани. Однако распоряжался здесь не старший помощник. Некий коренастый мужчина ходил по палубе и отдавал команды, периодически сопровождая их пинками. Не сильными, но точно показывающими матросам, что именно и как быстро следует делать.

Буагельбер же подошел к пассажирам.

– Господа, позвольте пригласить вас в мою каюту – сейчас подадут завтрак, – несмотря на сказанное во множественном числе, обращался он именно к графине.

Та слегка склонила голову.

– Позвольте представить, господин старший помощник, мой друг и гость сквайр Гиллмор. Прошу найти место для него, его людей и груза.

От этих слов Буагельбер впал в легкий ступор. Было видно, что с его языка готовы сорваться некие слова, которые не следует употреблять в адрес благородных дам, тем более судовладельцев.

Гиллмор пришел на выручку.

– Все документы я оформлю уже до полудня. Оплата будет сразу после окончания погрузки. Кроме меня, пять человек охраны. Груз – партия шелка, три тонны. Надеюсь, место найдется и стоимость перевозки будет обычной?

Моряк облегченно вздохнул.

– Разумеется. Корабль загружен, но ваш груз найдем, где разместить, господин…

– Гиллмор. Сквайр Гиллмор, к вашим услугам.

– Рад знакомству, сквайр. Прошу к завтраку! – и старпом приглашающе взмахнул рукой.

А графиня отметила это обращение. Не «ваша милость», не даже «господин сквайр», а просто «сквайр». Или на море свои порядки, или господин Буагельбер гораздо ближе к своим именитым родственникам, чем хочет казаться.

И она не смогла удержаться от шпильки.

– Сквайр, а как вы провели эту ночь?

– Обыкновенно, ваше сиятельство. Прекрасно выспался на грузовой палубе. Поверьте, я привычен к подобным ночевкам. На море, если только путешествую не на своей «Чайке», редко приходится рассчитывать на большие удобства.

– Буагельбер, я прошу подыскать господину сквайру каюту на это путешествие.

Она умышленно опустила «господин» при обращении. На что старший помощник никак не отреагировал. С тем же успехом можно было пытаться смутить каменный бюст.

– Как пожелаете. Я прикажу плотнику установить еще одну кровать в каюте штурмана. Но мы пришли. Прошу присаживаться. Позвольте представить офицеров, – старпом широким жестом указал на стоявших рядом троих мужчин, склонивших головы. То ли из почтительности, то ли из-за низкого потолка. – Штурман Макон, канонир Мулен и наш врач Паке. Суперкарго Трамбле сейчас командует на палубе, вы его только что видели.

Ни одного дворянина! Да что там, более простецких фамилий трудно было подыскать – каменщик, мельник, охапка хвороста и осина[9] – прекрасный набор! А этот, с позволения сказать, врач? Сколько ему? Лет двадцать – двадцать пять, не больше, дай бог, если занозу сможет вытащить, не изувечив пациента.