Господин улыбнулся, встал, небрежным жестом прервав попытку собеседника вскочить, подошел к столику, небрежно плеснул в один из стоявших на нем бокалов немного вина.

– Выпейте, сквайр. И успокойтесь, ну что вы, право. Прекрасно поработали, головой рисковали, а здесь вдруг растерялись. Здесь-то вам чего волноваться?

На самом деле причина была очевидной – Гиллмор впервые оказался в этом кабинете. Том самом, где, как справедливо считали его коллеги, и решаются судьбы таких вот гиллморов. Отсюда можно взлететь в облака власти и денег или скатиться в болото к мелким агентам, обреченным вечно рисковать головой за скудные подачки с сытного стола контрразведки. Ну что же, парень, шанс тебе дан. Воспользуешься?

Вино сквайр выпил залпом, но докладывать стал четким размеренным голосом.

– Извините, сэр. Итак. К сожалению, цельного мнения у меня так и не возникло. С одной стороны, графиня – типичная светская дама. Опытна в общении, умеет поддерживать пустую болтовню, но лишь на некоторые, часто встречающиеся в ее кругу темы: мода, погода, сплетни. В остальном производит впечатление женщины неумной, легкомысленной. Даже игра в шатрандж…

– Она действительно умеет играть?

– Я бы сказал, что знает, как ходят фигуры. Мы сыграли три партии, и главное, о чем я беспокоился, – как не поставить мат в три хода. Особенно пришлось постараться в третьей партии – очень уж хотелось дать ей выиграть, но графиня умудрялась не замечать самых очевидных победных ходов. Слава Спасителю, поездка как раз окончилась, и я смог признать поражение по позиции.

– Вот как? Интересно, продолжайте.

– Пожалуй, все. Если не считать любви к верховой езде, причем в мужском седле. Спокойно ехала верхом четыре часа под зимним мокрым снегом. Кажется, ей эта поездка даже доставляла удовольствие.

– Как она вела себя в стычке с пиратами?

– Этого я не видел, для меня тогда главным было самому живым остаться. Но когда все кончилось, графиня была вся в пороховой гари. Знаете, как выглядят канониры после боя? Так вот она от них не слишком отличалась. Да и перед дракой, когда пираты готовились к нападению, в панику не впала. Волновалась, да, побледнела как полотно, но не более. А уж после боя, когда ее на тот свет только исцеляющий амулет не пустил, у нас было мало времени для общения.

Господин средних лет возвратился в свое кресло и кивнул, но скорее своим мыслям, чем одобряя сказанное. Неужели блестяще задуманная и красиво исполненная операция, для успеха которой пришлось пожертвовать жизнями пусть мелких, но все же своих людей, оказалась бесполезной? Неужели они ошиблись?

Месяц назад все казалось таким очевидным – графиня по молодости и вопреки воле родителей выскочила замуж за мелкого дворянчика. Дворянчика обвинили в измене, после чего тот пропал, исчез без следа, скорее всего, кончил жизнь в застенке, в руках неудачливого палача.

Что делать вдове? Ясно что – возвратиться к королевскому двору, где ее даже приняли. Сработали связи и титул? Или леди присягнула королю? Точнее, его первому министру, этому пройдохе в епископской мантии? Вот это казалось скорее похожим на правду, иначе почему после общения с заговорщиками ее отправили не на плаху, а в изгнание? И тогда именно мадам де Ворг графиня де Бомон – тот самый шпион, о приезде которого сообщила парижская резидентура. Как там было? «В ближайшее время в Лондон будет направлен галлийский агент. Его задача – установить связь с предателем, занимающим высокую должность при императорском дворе и располагающим информацией стратегического значения. Агент будет действовать самостоятельно, не вступая в контакт с другими сотрудниками галлийской разведки. Возможностями уточнить его личность не располагаем, известно лишь, что кандидатура была одобрена лично премьер-министром Галлии епископом дю Шилле».