- Вероника, иди в дом, пожалуйста, - безэмоционально прошу я, и она без лишнего слова, с огромным облегчением, скрывается за стеклянными дверями. 

Нам с ней предстоит еще разговор, но сомневаюсь, что в ближайшее время. Мне нужно успокоиться и разобраться в своих чувствах, они реально, пугают не на шутку. Боюсь, что если снова увижу ее в нижнем белье, то это крах. И не потому, что я животное какое-то, и думаю только о сексе, нет. Вера приглянулась мне еще в одежде, просто, когда она полуголая, это словно призыв к действию, а я обычный человек, устоять с каждым разом все сложнее.

- Ник, кто она такая? – тут же спрашивает Виола, как только позади нас закрывается стеклянная дверь. – Ты уже с молодыми зажигаешь?

Несмотря на ее вопрос, соседка тут же, словно лианами обвивает мой торс, заполоняя собой все  пространство. Я не буду лгать, что мне не нравилась наша связь, но одно дело, когда это мне нужно, совсем другое, когда она заваливается сама в мой дом и творит, что хочет. Я такое не люблю. 

- Виола, мне это не нравится, - отрываю от себя ее руки, стараясь показать высшую степень своего недовольства.

- Что именно?

- Ты совершенно не знаешь, кто такая Вера, но уже вывалила на нее кучу дерьма, будто ревнивая жена застукала любовницу мужа, у себя дома. Что ты вообще здесь делаешь?

- Я же сказала, - Виола сразу начинает нервничать и давить на меня своей «любовью». – Просто зашла, зная, что ты дома. Хотела лимонад выпить, поговорить, о том, о сем. 

- Где же тогда лимонад? – задаю вполне резонный вопрос. Я даже не помню, чтобы когда-то его вообще пил.

Соседка тут же откидывает назад волосы, демонстрируя себя в выгодной для нее красе, и у нее до этого получалось, стоит отметить, что она красивая женщина, но после появления соседки, но уже по дому, я не могу больше воспринимать адекватно Виолу. Это сложно объяснить, но эти три чертовых дня, не могу найти покоя. Виола мне уже не нравится: ни ее вид, ни запах, ни прикосновения. А ее слова, сказанные Вере, еще больше подливают масла в огонь, и я начинаю думать, что наши отношения ужасно поверхностны, даже для такого, как я.

«Он мой!» Начнем с того, что я уже давно ничей.

- Мы, кажется, с тобой очертили границы, и ты тогда согласилась, разве нет? – прямо спрашиваю я.

Тучи сгущаются, уверен, она все сейчас понимает.

- Прости, меня понесло, - нервно дергает плечом, но лицо по-прежнему остается спокойным. Вот это выдержка. Вот что значит опыт.

- И мне стыдно за тебя, перед своей гостьей, - указываю на дом, где за стеной находится Вера. – Я думаю, нам нужно сделать паузу, ты слишком увлеклась и забылась, а я тебя предупреждал в прошлый раз.

- Ник, ты о чем? Хочешь порвать со мной что ли? Из-за моей ревности? Это же смешно!

Смешно, Никита. Это и правда смешно. Одумайся. Не делай этого.

- Смешно то, что ты, взрослая женщина, приревновала меня к восемнадцатилетней девушке, оскорбила ее и наметила тут территорию, хоть я и не наделял тебя такой властью.

Ладно. Я мудак. Вообще, меня все устраивало. После неудачного брака и, собственно, его исхода, мое сердце, как и моя душа давно закрыты. Мне никто не нужен для жизни, меня все устраивает. Мое спокойствие всегда было дороже, всех романтических позывов и стремлений. И, если совсем начистоту, Виола потрясающая любовница, но мой мир ради нее не перевернется. Это точно.

Ничей – самое подходящее слово для меня.

- Ник, ну перестань, - чуть ли, не хнычет Виола. Ненавижу, когда она меня называет Ником. – Прости, я не хотела обидеть девочку, просто, ты тоже меня пойми, заскочила к тебе на пять минут, поздороваться, а тут полуголая девица на шезлонге. Ты бы как отреагировал, если бы у меня во дворе мужик загорал?