– Господи, Эзра… – Серена вскакивает и резко обхватывает мои щеки ладонями. – Что ты такое говоришь? Открой глаза. Посмотри, что ты сделал на самом деле! Пожалуйста, увидь то, что вижу я. Прошу. Открой глаза. Такого большого сердца, как в твоей груди, я не видела ни у одного человека в этом мире. Возможно, только у своего отца. Ты рыцарь, Эзра. Настоящий. Храбрый и с самым добрым сердцем.

– Серена…

Она не может так думать. Какой из меня рыцарь? Какое доброе сердце? Его никогда там не было. Пусть лучше продолжает звать меня Дьяволом.

– Еще вчера я был Дьяволом. Сатаной. Демоном… Могу продолжать бесконечно. Ты всегда красочно описывала мою сущность.

– Я буду любить тебя любого. Даже в обличье Дьявола. Лишь бы ты любил меня так сильно, как свой ад.

– Черт возьми, – рывком прижимаю ее к себе и укладываю на лопатки. – Я набью эту фразу прямо под сердцем.

– Но сначала скажи, что любишь меня, – касается ладонью моей щеки и спускается к шее.

– Люблю, – выдыхаю в самые губы. – И пусть обрушатся все гребаные девять кругов ада. Я у твоих ног.

Прежде чем выйти из номера, я побывал у ее ног еще дважды. А точнее между ними. И если бы Серена не остановила, я бы совершил и третий заход прямо в лифте.

Сама виновата. От нее невозможно оторваться.

– Итак, – сжимаю ее руку в такси. – Еще раз. Ты…

– Аманда Спенсер. Студентка третьего курса криминальной журналистики. Являюсь ярой фанаткой деятельности Теренса О’Нила и пишу курсовую работу по его биографии. И ради эксклюзивного материала готова на все, что угодно. Я же гребаная ботаничка, раз приперлась к вдове со своим куратором.

– Все верно, но давай только не так агрессивно. Успокой на мгновение смесь своих горячих кровей, ладно? И будь милой.

– Я постараюсь.

– Уж постарайся.

– И постараюсь не думать о том, что ты в это время будешь обшаривать квартиру одинокой старой женщины.

– Да сколько можно, – выдыхаю и закатываю глаза. – Мне только нужно найти информацию.

– Чужую, – цокает она.

– И скопировать ее.

– Украсть.

– Какая, к черту, разница, когда Теренс уже мертв.

– Это не имеет значения.

– Ты невыносима, – сжимаю зубы и притягиваю ее к себе. – И я дико хочу наказать тебя.

– Не удивительно, ты ведь извращенец.

– Кто бы говорил, Серена, – шепчу ей в ухо и стискиваю в ладони ее бедро. – Наверняка ты уже вся взмокла от одних лишь моих слов. Проверить?

– Нет! – она сбрасывает мою руку и резко сжимает ноги. – Нужно настроиться на дело. Я и без твоих домогательств слишком взволнована.

– «На дело»? – усмехаюсь я. – Говоришь, как мафиози, а еще меня к ним приписывала. Твой отец точно не был в прошлом доном сицилийской мафии?

– Нет, он был врачом-анестезиологом, – фыркает Серена и закатывает глаза. – Да и как иначе обозвать это безумие, в которые ты меня втянул? Вообще не понимаю, как меня угораздило добровольно ввязаться в этот блеф.

– Все просто: я сразил тебя своим обаянием и харизмой, – расплываюсь в довольной улыбке. – У тебя не было шансов. Ты бы ни за что не устояла и не отказала бы мне.

– Самовлюбленный Дьявол, – цокает языком и смешно сдвигает брови.

– Твой личный Искуситель, – придвигаюсь вплотную к ее лицу и обдаю жарким дыханием ухо, отчего Серена вжимается в спинку кожаного кресла. – Который не устанет толкать тебя на всякие неправильные, отвратительные, бесстыжие, развратные и очень пошлые поступки, – прикусываю мочку и хрипло шепчу: – Хотел бы сказать, что у тебя есть шанс сбежать, но уже слишком поздно. Я никуда тебя не отпущу, Аленкастри.

– Мы на месте, – оповещает водитель, как только мы притормаживаем у двухэтажного дома цвета слоновой кости со стриженными кустами роз вместо типичного белого забора.