– Ну не чудно ли, что леди Хартвуд так много видит в этих своих картах? – сказала Бекки. Темперанс только что вернулась со встречи с Дэнни и проходила через гостиную, где девушки проводили дневное время. Леди Хартвуд уже нашла учителя музыки, и Клэри в соседней комнате разучивала свою первую гамму. – Горничная сказала мне, что они называют ее леди Молния, – продолжала Бекки, подняв свои светлые брови. – Ей подходит, правда же? Она рассказала тебе что-нибудь, когда предсказывала твою судьбу?

– Пусть называют ее как хотят. И она не сказала мне ничего такого, чего я бы не знала.

– Нет? – Бекки была разочарована. – А я-то надеялась. Она сказала тебе что-нибудь о Рэндалле?

– Нет, а с чего бы?

Бекки пожала плечами:

– Просто интересно. Но я кое-что вспомнила. Когда я перебирала наши вещи перед приходом рабочих, то нашла бумажку, на которую, мне кажется, ты захочешь взглянуть.

– Бумажку? Где? – Сердце ее остановилось. Неужели это то самое письмо, которое Рэндалл должен был оставить ей перед тем, как отправиться на свое последнее, роковое задание?

– В том ящике, что ты спрятала в углу.

– Это был ящик Рэндалла. Ты же знала, что никто не должен его трогать.

– Ну, я не могла вынести его сама, он был такой тяжеленный, а мусорщики уже пришли и дали нам всего несколько минут, чтобы собрать пожитки. Я подумала, может, там осталось что ценное, что принадлежало Рэндаллу. В конце концов, мы же отдавали ему весь свой «улов» до последнего гроша и больше его в глаза не видели, так ведь? Если он спрятал там что-нибудь из нашей выручки, ты же не хотела бы, чтобы я оставила это мусорщикам?

– Нет, не хотела бы, – согласилась Темперанс, немного смягчив тон. – Я благодарна тебе, что ты спасла все, что смогла. Но я уже рылась в том ящике, и если бы нашла что-то стоящее, то давно уже выменяла бы на деньги. Ты же помнишь, чему учил нас Рэндалл: все мало-мальски ценное, что есть у каждого из нас, должно быть отдано для пользы всех.

– Да. Так он учил, – отозвалась Бекки с мрачной иронией. – Но следовал ли он сам своему учению… – Ее слова повисли в воздухе. – Ну давай я покажу тебе, что нашла. – Прихрамывая, она медленно поднялась по лестнице и вернулась через пару минут, держа в руках листок бумаги.

Темперанс выхватила у нее письмо. Бумага была помята так, будто ее складывали в несколько раз. Видимо, поэтому она и не заметила ее, когда просматривала содержимое ящика. Но хотя записка действительно написана почерком Рэндалла, это не было долгожданное прощальное письмо. Всего лишь список имен: Мисс Сьюзен Этуотер. Леди Люси. Морская нимфа. Напротив каждого имени стояла дата в пределах нескольких недель перед гибелью Рэндалла.

– Что, по-твоему, это значит? – тихо спросила Бекки.

Темперанс даже предположить не могла. Может, это закодированные имена других заговорщиков? Прозвища скупщиков краденого, которые принимали вещи, украденные девушками, и платили деньги Рэндаллу? Вероятно. Но какой-то злой демон нашептывал ей, что это прозвища других женщин. Тех, которых у него не было, как он заверял ее в ту ночь, когда отправился на смерть. Она сунула бумажку в карман, пытаясь не обращать внимания на знакомый укол ревности.

– Ничего важного. Но все равно спасибо, что показала мне.

Она непроизвольно поднесла руку к медальону, залогу любви, подаренному ей Рэндаллом, как делала всегда, когда ее начинали одолевать сомнения. Но вспомнила, что медальона нет. Проклятие. Если б только она могла еще раз полюбоваться лицом Рэндалла. Это прогнало бы сомнения и напомнило ей, как сильно он ее любил. Без медальона трудно сохранять веру. В конце концов, ей, пожалуй, придется рискнуть и пойти на маскарад, чтобы вернуть его.