– Я не разбираюсь в марках машин, и по ночам мои глаза теряют способность различать цвета, – произношу я, совершенно не взвесив в своей голове правдоподобность данной версии, но несу эту чушь лишь бы потянуть время и придумать хоть какой-то ответ на поставленный им вопрос. – А что касается утра… Это просто была разминка перед пари, нелепая случайность. На твоем месте мог бы оказаться кто угодно. Даже маньяк с арсеналом заточенного оружия в багажнике.

Он слегка прищуривается, внимательно рассматривая мое лицо, а затем начинает смеяться.

– То есть… весь тот день, твой рассказ, поведение – все это для того, чтобы выиграть спор?

– Именно так, – признаюсь я, немного нахмурившись, а затем снова делаю движение языком по жирным от блеска губам и чувствую прилив отвращения к самой себе, вспомнив то, как я сейчас выгляжу. – Прости, я не хотела тебя обидеть.

– Обидеть? – интересуется он, удивленно сузив густые брови. – Мне было весело, мисс Скай.

– Прекрасно, а то я уже успела испугаться, что ты будешь меня игнорировать или снова вздумаешь отвезти в полицию.

– Не отведу, – усмехнувшись, говорит он, и мне кажется, что он желает сказать еще что-то, но, переведя взгляд за мою спину, начинает суетиться и растягивать губы в более широкой улыбке. – Слушай, рад, что ты рассказала все это, и я бы пообщался с тобой еще немного, но мне пора, – торопливо говорит он, несколько раз постучав ладонью по моему плечу, словно не привлекательную девушку видит перед собой, а какого-то старого друга. – Удачи в новом месте. Пока, – добавляет он и, отсалютовав двумя пальцами у виска, быстро обходит меня с правой стороны.

Оборачиваюсь вслед за ним, слежу за тем, как он спускается со ступенек и перебежками добирается к своей машине, которую я теперь узнаю даже в том случае, если меня разбудят после слишком тяжелого дня и спросят, на какой тачке ездит Теодор Каттанео.

Тео усаживается на капот и буквально через три секунды его окружает какая-то компания, состоящая по большему счету из девиц и по меньшему – из парней. Компания, в которой он, кажется, чувствует себя потрясающе важным.

– Самовлюбленный бурундук, – шиплю себе под нос, брезгливо изогнув верхнюю губу.

– Не твой уровень, милая, – слышу женский голос почти за своим ухом и резко отшатываюсь в сторону. – Он никогда не будет твоим.

Я поворачиваюсь к темноволосой девушке. На ней надето черное платье, которое превосходно обрамляет утонченные изгибы фигуры. Ее слишком светлые голубые глаза, которые больше похожи на глаза умершей три года назад, нежели живого человека. Жуть. Но да, она красивая.

Ее лицо светится уверенностью и странной гримасой отвращения. К кому? Ко мне?! За что?

– А я и не отношусь к геометрии, чтобы умело измерять необходимые обществу уровни, параллели или прямые, – произношу я, скрестив руки на груди и делая шаг к ней. – Так что, не распускай свой яд в мою сторону, прибереги их для своих конкуренток, милая. Присоединяться к ним я не планирую, – шепчу ей на ухо, чувствуя, как ее дыхание становится чуть более учащенным. А затем, сузив глаза и мило улыбнувшись, обхожу ее, совершенно случайно коснувшись ее плеча своим.

Нужный кабинет я нахожу практически сразу… правда, трижды попадаю не туда, куда нужно, потому что кое-кто неправильно записал номер кабинета и этаж, на котором он находится. Я опаздываю на занятие на пятнадцать минут. Клянусь, когда я зашла второй раз не туда, я намеревалась выбросить эти проклятые туфли в ближайшую урну, но ее не оказалось поблизости.

Когда я попадаю туда, куда нужно, и, на ходу извинившись перед преподавателем, планирую занять пустующее место, мой уровень офигевания от происходящего начинает пересекать красную отметку.