Я шагнула к дивану, рассматривая два чёрных отреза ткани на алой обивке. Декоративный корсет, отороченный по верхнему краю – вот ирония! – перьями. Крошечные трусики – ещё меньше, и были бы две веревочки, а не белье.

Самый минималистский костюм в моей жизни.

Я переоделась – несмотря на туго затянутую шнуровку сзади, застегивался корсет спереди на несколько крючков. Накрасилась – выделила глаза и скорее по привычке хотела было выбрать для губ цвет посочнее, но передумала. Меня ждёт не сцена, а постель и нет смысла красить губы ярко. Разве что мстительно размазать помаду по мужчине.

Гален вошёл без стука, когда я расчёсывала волосы, стараниями подруг завитые в шаловливые кудри ещё в замке. Очередной удивлённый взгляд, настороживший меня сильнее.

– Что-то не так? – спросила я напрямую.

– Нет-нет… всё так.

Я сообразила вдруг, что мужчина не только впервые видит меня накрашенной, но и сижу я перед ним едва одетая. Мы-то привычные, более того, мне нравилось моё тело, я высокая, стройная, симпатичная, у меня красивая грудь, а попой своей я гордилась даже больше, чем бюстом. Только скромной добропорядочной девушке должно вздрагивать и заполошно пытаться прикрыться, когда к ней неодетой заходит мужчина, особенно малознакомый. А я не дёрнулась и не смутилась.

В одной руке Гален держал бокал с красным вином, в другой полумаску, чёрную, украшенную, как и корсет, перьями. Вдвойне ирония.

Я приняла протянутый бокал, пригубила содержимое. Полусладкое вино и слабенький травяной привкус, который человек, пожалуй, и не различил бы.

– И что вы туда добавили?

– Немного успокаивающего и расслабляющего снадобья, – уйти от ответа или соврать мужчина даже не попытался.

– Собираетесь меня опоить? – на сирен, правда, большинство «снадобий» такого рода не действуют, но, тем не менее, я поставила бокал на столик, готовая в случае необходимости опрокинуть его или выплеснуть вино в лицо Галену.

– Всего лишь хочу облегчить тебе… процесс. Это не отрава и не наркотик.

– Опасаетесь, что если не влить в меня дополнительно возбуждающего средства, то вы со мной не справитесь? – я отложила щётку для волос, поправила локоны.

– Просто иногда случались… всякие казусы. Девицы в последний момент передумывали, вспоминали, что им на самом деле прямо-таки позарез нужна эта разнесчастная невинность, начинали кричать…

– И что с ними было дальше? – я аккуратно, красиво разложила локоны по обнажённым плечам.

– По-разному. Кого-то полночи уговаривали, кого-то приходилось отпускать. Что поделать, добрая душа.

Это он о себе, что ли?

– Позволишь? Не хочешь пить – не пей, только не жалуйся потом, но маска обязательна.

– Конечно.

Вопрос лишь, зачем? Для придания пикантности загадочной игре?

Гален встал за моей спиной, надел на меня маску и завязал чёрные ленты.

– Ты странная, Женевьева.

– Вы тоже, – я поймала взгляд мужчины в зеркале. – В постели мне вам тоже выкать? – если, разумеется, сейчас будет постель, а не ремни и наручники.

– Поскольку мы не в школе, то можно на «ты», – Гален склонился к моему плечу. – Я знал, что чёрный выгодно оттенит твою золотистую кожу, а корсет подчеркнёт грудь.

– Только с нижней частью ты всё же промахнулся, – парировала я. – Жмёт, признаться.

– Ничего, это ненадолго.

Я ответила милой улыбкой, испытывая стойкое желание расцарапать когтями невозмутимо ухмыляющуюся физиономию.

Мужчина отступил, я поднялась со стула, ощущая, как меня осматривают внимательно, скользят ленивым взглядом по едва прикрытому телу. Я наклонилась на секунду к зеркалу, снова поправила один из локонов, понимая прекрасно, какой вид открылся стоящему позади Галену. Трусики действительно не по размеру, да ещё и сидели слишком низко, бесстыдно выставляя ягодицы практически на полное обозрение. Выпрямилась я нарочито медленно, обернулась к мужчине, позволяя оценить не только мой тыл. Глубоко вдохнула и выдохнула, прикусила слегка нижнюю губу. Гален моргнул, отводя застывший на мгновение взгляд от вздымающейся груди, указал на дверь.