Опять дверной звонок.

На пороге возникла уже знакомая тетка-почтальонка.

– Снова здрасте! – не слишком доброжелательно отозвалась Бася.

Но тетку советской закалки не проймешь – тычет своей телеграммой.

Бася хвать – и прочла быстренько.

Послание и на сей раз поражало воображение: «Балканы беременны войной!»

И все. Без разъяснений.

– Вы что мне носите? – едва не рыдая, спросила Бася.

Тетка зыркнула с вызовом:

– Что не так, женщина?

«Женщина!» Самой лет шестьдесят в обед!

– Что вы мне за ерунду носите?

– Что посылают, то и носим! – с вызовом ответила почтовый работник.

– Так вот, не носите больше! Не возьму!

– Не орите, гражданка! – строго одернула ее тетка. – Много вас таких орущих, никаких нервов с вами не хватит! – И ушла.

Бася осталась в полном замешательстве.

«Балканы беременны войной!» Каково? Видать, совсем решили ее доконать.

Она закурила и погладила кошку, чтобы снять стресс, – не помогло. С такими тотальными уродами никаких сигарет и кошек не хватит!

Она представила Эда, его приторно-красивое лицо и яростно затушила окурок. Вот так! Кончено. Жирная точка.

А ему, наверное, глубоко плевать на ее страдания. Небось новой дуре вешает на уши романтический бред, произносит монологи из заученных ролей! Жалкий, ничтожный лицемер, повторяющий слова любви в бесчисленных фильмах, как попугай, зазубривший три слова. На самом деле он понятия не имеет о любви! И страдал в этой жизни, наверное, только от мигрени!

Это она знает, что такое любовные страдания! Это она сидит с сорванной крышей, в которую хлещут дожди и ветра!

Бася всхлипнула, однако разреветься не получилось – похоже, выревела весь годовой лимит. От сигарет уже тошнило. Алкоголь тоже не казался утешением. В общем, Бася серьезно задумалась о спасении души.

В этих невеселых раздумьях прошло три дня, а утром двадцать восьмого декабря она задумалась: поехать, что ли, к стилисту, поменять голову, соорудить что-нибудь новенькое, вдруг поможет, крышу поправит?

Иначе она совсем закиснет…

Как известно, жизнь женщины полна предательств и разочарований, до тех пор пока однажды она не встретит своего парикмахера. Басе повезло – она встретила. Со стилистом Мариной у них полное взаимопонимание.

Вот и сегодня, увидев Басю, Марина сразу спросила:

– Что-то случилось?

– Разве у меня на лбу написано?

Марина смутилась и перевела разговор:

– Что будем делать?

– Перемен требуют наши сердца! – выдохнула Бася.

Марина понимающе улыбнулась, ага, мол, понятно, мужик бросил, не иначе.

Бася мрачно усмехнулась: «Оно самое!»

– Ну, значит, будем менять голову! – Марина решительно чикнула ножницами.

– Причем радикально! – подхватила Бася. – А давай, – она на минуту задумалась и вдруг решила: – Огненно-рыжий! Как «Пятый элемент»! Менять так менять! И голову, и жизнь!

– Ты точно решила? Так радикально…

– Приступай без лишних рассуждений! – отрезала Бася.

– Ну ладно, – вздохнула Марина. – Как скажешь, не плачь потом…

Через два часа Бася получила «новую голову», взглянула в зеркало и остолбенела – довольно необычные ощущения: на нее смотрела апельсиново-яркая девица с короткой стрижкой. В комплекте с голубыми глазами вроде выглядело неплохо.

Минусы – Басин гламур явно ушел в минус. Вот просто весь вышел. Плюс – она потеряла где-то лет десять. Молодило – это факт.

Бася быстро оценила минусы и плюсы, но так и не поняла, в чью пользу счет. Похоже, с жаждой перемен она погорячилась…

– Ну? – нервно спросила Марина. – Не убьешь?

– Живи пока! – рассмеялась Бася. – Как ты думаешь, какая жизнь может быть у женщины с такой головой?