Он смотрит на меня исподлобья, заставляя с легким стуком опустить чашку на стол.

Указав рукой на второй стул за моим маленьким столиком, спрашивает:

– Можно?

Мою задержку с ответом Алиев «комментирует» приподниманием бровей.

Возможно, вчера я осадила его на эмоциях и незаслуженно, ведь сама дала повод считать себя заинтересованной, причем не один раз, а два, но это не делает меня преступницей.

Теперь он знает, что переоценил степень моей заинтересованности, тем не менее делать вид, что мы не знакомы, мне даже в голову не приходит. Причина моей задержки в другом – я понятия не имею, как себя вести.

– Пожалуйста, – пожимаю плечом.

Он занимает стул напротив, и все это время прямой взгляд Алиева не оставляет мое лицо. Это не дает забыть о том, что мои волосы собраны в небрежный хвост, а из косметики на мне только легкий слой пудры.

Взглядом я касаюсь рук, которые он кладет на стол, и его ладоней с длинными сильными пальцами. Предплечья покрыты густыми темными волосками – я отмечаю эту деталь на уровне подсознания, прежде чем поднять глаза к его лицу.

– Привет, – произносит Алиев.

Чтобы не быть снобом, отвечаю в тон:

– Привет.

– Я вчера остался без телефона, – сообщает он. – Форс-мажор.

– Соболезную.

Алиев ведет широкими плечами, ерзает по стулу так, будто устраивается в нем поудобнее и основательно. Я не спускаю с него глаз. Он с меня тоже, и его внимание имеет особый привкус. Он будто меня изучает, и не просто мое лицо. Но искры в его глазах живые и дерзкие, так что я сама не знаю, какое мнение о нем составить.

– Все еще хочешь получить ответ? – интересуется он.

Такой прямолинейный перенос нашего общения в онлайн для меня неожиданность.

Кажется, со словами «хождение вокруг да около» Денис Алиев в принципе не знаком. И это не говоря о том, что мы снова на «ты».

Для меня это в новинку. Подобное общение. Прямолинейное и лишенное хоть каких-то полутонов.

Вместо того, чтобы уступить, решаю этого не делать.

Отодвинув от себя кружку, скрещиваю руки на груди. Проигнорировав заданный мне вопрос, отвечаю встречным:

– Что с вашим телефоном случилось?

– Собака сожрала провод от зарядного.

– У вас есть собака?

– Да. Ретривер. Кобель. Ему два года.

– Как его зовут?

Обрамленные чертовски пушистыми ресницами глаза делают медленный круг по моему лицу. Задевают мои губы, отчего я только сильнее подбираюсь. Он словно чувствует эти шипы. Откидывается на спинку стула, будто увеличивая между нами расстояние, и отвечает:

– Тайсон.

Отвернувшись к окну, замечаю:

– Я не разбираюсь в собаках…

– Я тоже. Мне его подарили.

Мое молчание создает паузу, но собеседник быстро ее ликвидирует.

– Хочу кое-что исправить, – говорит он, заставляя этими словами посмотреть на себя.

– Что?

Подавшись вперед, прокурор протягивает мне свою руку над столом.

– Денис. Алиев, – произносит он. – Я, кажется, не успел представиться лично.

Опустив взгляд на раскрытую ладонь, я чувствую, как скребет где-то внутри, и секунду решаюсь вложить свою руку в его.

Он ждет, наблюдая за мной из-под своих густых ресниц.

В конце концов, я не продаю душу дьяволу. Собственно говоря, я уже ее продала. В тот день, когда воспользовалась номером телефона сидящего передо мной мужчины.

Его пальцы смыкаются вокруг моих, когда я опускаю свою ладонь в ладонь Алиева.

– Карина, – представляюсь исключительно ради баланса.

Его пальцы теплые и сухие, собственную кожу я ощущаю ледяной на фоне этого опаляющего тепла.

– Ко мне можно на «ты», – говорит Алиев, выпуская мою руку.

Прикусив изнутри щеку, я принимаю это предложение молча.