Чтоб не уподобляться моему «любимому» п…расу!

После того, как створки замаскированной двери закрылись, его Величество вновь опустил всё сгребённое в охапку имущество на пол. Каменный. Думал он при этом, что, вероятно то, как трясутся его коленки, видно и новоиспечённому лейтенанту. И – даже несмотря на весьма тусклое после реакторного зала, освещение. Сказал:

– Думаю, дорогая, что дверь всё-таки открывается и отсюда.

– Хочешь попробовать, любимый? – О! Знает он этот «лучисто-ясный» взор! После него леди Рашель обычно говорит язвительные гадости. И отказывает. В том, чего ему от неё обычно надо… Разозлилась, стало быть, его «ласточка» не на шутку. Хотя бы на тот факт, что с ней спорят. Его Величество дёрнули щекой: нельзя вот так, сходу, показывать их спутнику, что мнение короля считается куда ниже по статусу, чем мнение его любовницы. Явно мнящей себя гораздо разумней. И пусть это и так, но демонстрировать…

Его Величество изволили потупиться, кусая губы, и матерясь про себя.

«Дорогая» продолжала буравить его ясным лучистым взором. Бормолини только и переводил взгляд с одного на другого. Но предусмотрительно помалкивал. Наконец сир Ватель буркнул, обращаясь к подданному:

– Лейтенант! Разложите-ка всё то, что мы решили захватить с собой – вот здесь. Будет справедливо, если мы с вами понесём самое тяжёлое, а леди Маргарет будет выполнять роль разведчика. Указывая путь.

– Путь указывать смысла особого я не вижу. – поспешила внести ясность в ситуацию леди Маргарет, – Потому что он – один. Разве что вот за этой дверью, – она кивнула головой на стену, на которой сир Ватель не заметил ни единого признака этой самой двери, – отыщется ещё какой тоннель. Более, так сказать, перспективный. Никто не возражает, если я попробую ткнуть в эту кнопку?

Возражающих не нашлось, и леди Рашель действительно ткнула пальцем в кнопку, одиноко торчащую из одной из боковых стен.

Теперь зашипело и зажужжало и за этой стеной. В ней обозначился вертикальный разрез ещё одной двери, и вскоре открылась, тоже раздвинув две створки в стороны, и она. Однако за ней обнаружилась лишь маленькая, квадратная в плане каморка, два на два шага, освещённая столь же тусклой, как в тоннеле, матовой пластиной в потолке. Леди Маргарет всунула внутрь каморки голову, и внимательно осмотрела интерьер, и особенно – панель с кнопками на одной из стен, и сами створки. Хмыкнула:

– Чтоб мне провалиться. Лифт.

– Простите, что, миледи?

– Да лифт, говорю. Это, лейтенант, такое устройство, которое может вошедшего в него человека опустить вниз. Или поднять наверх. Заменяет лестницы. Ну, вернее, это оно Предтечам их заменяло. Всё верно: не думаете же вы, в самом деле, что лорд Хлодгар спускался сюда, в подземелья, пешком? Или – три ха-ха! – по верёвочной лестнице? А ещё, похоже, сир, вы правы. Должна извиниться. Раз есть лифт, привозивший хозяина замка сюда, створки дверей зала реактора должны открываться и с этой стороны. Не вижу только смысла пытаться сделать это. Или мы желаем нарваться на погоню?

– Нет, разумеется.

– Вот и славно. В таком случае – вперёд. В-смысле – прямо по коридору.

– Но ведь мы… – его Величество кивнул на застывшие створки двери.

– Нет, ваше Величество. Мы не воспользуемся. Да и куда нам ехать? Вниз наверняка бессмысленно – если там и есть какой лабиринт, мы попросту заблудимся. И можем на тот уровень, на котором находимся сейчас, вообще никогда не вернуться. А наверху, в коридорах и комнатах Эксельсиора, нас с распростёртыми объятьями ждёт лорд Говард. И он непримянёт снабдить нас подобающим, вежливым и надёжным… Конвоем.