Ему нравилось быть лесным серым камнем.
* * *
Здравствуйте. Я – кот.
Я молод, красив, образован.
Мне от рождения лишь год,
Я живу вместе с ученым.
Мои миски сплошь из фарфора,
Мои игрушки – из шелка помпоны.
Моя мать сдохла под забором…
От голода вроде… Не помню.
Я рано понял, как я велик,
И, чтоб сверкал моего ума бриллиант,
Смахивая хвостом пыль с книг,
Я читал очередной фолиант.
Я изучил латынь и санскрит,
Я открыл познания двери:
И мифы с острова Крит,
И божественный стих Алигьери.
В оригинале поддался мне «Фауст»,
И Софокл, и Апулей,
И я нисколечко не сомневаюсь,
Что невежд этих всех я мудрей.
Начитавшись чужих изречений,
Изучив непотухшие звезды,
Я осознал, что я истинный гений,
Эти книги не принесли мне пользы.
Я напишу свой талмуд:
«Философских мышлений картина».
Конечно, не все ее поймут,
Например, какая-нибудь псина.
Я испачкал чернилами лапы,
Исцарапал кипу бумаг!
Но с названия не сдвинулся ни капли,
Ну не выражалась мысль никак.
Испортил хозяину все труды,
Ну мне же где-то писать надо!
О, сколько я написал белиберды!
Наверное, плохая бумага…
И на меня сошло прозрение:
Я кот с лапами, вот, и с усами,
И я непревзойденный гений!
То, что я мыслю, не выразить словами.
Почему я не сразу осознал:
Мои мысли так велики!
Каждая моя мысль – идеал!
Ей не уместиться в рамках строки.
Что ж, я доволен собой безбрежно!
Такого, как я, не было на планете!
Пойду спрячусь в шкафу с одеждой,
Пока хозяин не увидел бардак в кабинете.
* * *
Дворник курил, сметая серый пепел метлой,
Прутья шуршали, будто ломают хворост.
Дворника смыло спешащей черной толпой.
Дождь накрывал наш стареющий город.
Жались друг к другу в морщинах лица домов,
Стыдясь своей бесцветно-серой кожи.
Дома будто выросли сами – поля сорняков.
Нам их жаль, ведь и мы такие же тоже.
Дождь продолжался, но русло людей стало ýже.
Бездомные на улице мокли дома.
Дождь смыл пыль, но сапогами разбрызгали лужи.
Ничего, как-нибудь грязь отряхнется сама.
Фасад опадает, как со старых животных шерсть.
Своею жизнью расплачиваются за время.
Завтра дворник мести пойдет ровно в шесть,
А дома прижмутся друг к другу сильнее.

Владимир Калинин

Родился в г. Омске. Работал слесарем на заводе. Окончив Высшую школу КГБ СССР и аспирантуру, преподавал в этом же вузе. Уволился в запас в звании подполковника и трудился федеральным судьей районного суда г. Москвы. Рассматривал уголовные дела. Член Интернационального Союза писателей. Финалист конкурса им. А. С. Пушкина и конкурса им. М. Ю. Лермонтова журнала Московской городской организации Союза писателей России «Российский колокол» – «СовременникЪ».

На ферме

Как-то летом с другом поехали на Алтай отдохнуть, подышать чистым воздухом. Привлекла нас алтайская природа и рыбалка на самую красивую и мощную рыбу – тайменя, что водится там в горных реках. Ехали на легковом вездеходе. К намеченному промежуточному пункту отдыха подъезжали вечером. В горах темнеет быстро. Не успело солнце закатиться за острые пики алтайских хребтов, как долину окутала черная ночь. Ясно видимые звезды испускали слабый свет, явно недостаточный для того, чтобы разглядеть кусты и валуны метрах в пяти от дороги. Вдруг при крутом повороте яркий свет фар нашего автомобиля выхватил из темноты ворота и часть забора, окрашенные коричневой краской. Справа, не очень далеко от огороженной усадьбы, виднелась крыша и часть большого светлого здания.

– Приехали. На этой ферме будем ночевать, – сказал мой приятель.

Еще при обсуждении маршрута нашей поездки он говорил, что придется остановиться на ночь у его хорошего знакомого, занимающегося разведением и откормом свиней.