Ехали в трамвае на задней площадке. Мелькал городок, где среди церквей, белого камня лабазов, двухэтажных домов, низ каменный – верх деревянный, среди всего этого древнего вырастали блочные, или панельные, или крупнопанельные, или еще какие-то башенным краном собранные коробки.

Площадку трамвая на поворотах поводило из стороны в сторону, тогда мужчина ногой придерживал чемодан, а сам цеплялся за решетку, которая была укреплена на окнах. Иллария тоже держалась за решетку, а старшая сестра стояла широко расставив ноги, не выпускала из рук этюдника, и у трамвайного вагона не хватало силы сдвинуть ее с места. Была Таисия Павловна широкая в кости, крепкая женщина что-нибудь под сорок. Лицо имела даже приятное, если бы не выражение решительности, которое его никогда не покидало.

– Художники? – спросил мужчина.

– Только Таисия Павловна, – охотно отозвалась Иллария, – а я сбоку припека…

– Прекрати! – поморщилась сестра.

– Художники любят старинные города, – продолжал мужчина.

Таисия Павловна мотнула головой:

– Да! Я больна стариной! Я была в Италии! Я была в Ассизи! – При этом она посмотрела мужчине прямо в глаза. Но тот даже не моргнул.

– В Ассизи работал Джотто… – подсказала Иллария. И теперь лицо мужчины не изменилось. Он не вздрогнул и не ахнул.

Художница презрительно отвернулась, не головой, всем телом.

– Джотто был великий итальянский живописец! – Это опять Иллария.

– Я по этой части темный… – Мужчина взялся за чемодан. – Нам вылезать!

– Каждый человек должен… – начала было Таисия Павловна, но мужчина ее перебил:

– Нет, не должен! Я никому и ничего не должен!.. Позвольте пройти с багажом…

– Еще раз огромное спасибо! – сказала Иллария, когда мужчина поднес чемодан к деревянной стойке, за которой сидела администратор гостиницы. – Нет, в самом деле, мы бы без вас погибли!

– Да, признательны! – Таисия Павловна протянула крепкую, чисто мужскую длань. – Только можно ли починить в этом городе чемодан, который вы поломали!

– Граждане, здесь не переговорный пункт! – одернула администратор.

– Я давала телеграмму… – начала Таисия Павловна, но администратор прервала:

– Минуточку! – и вопросительно поглядела на мужчину.

– По брони. Мешков! – представился мужчина.

– Заполните карточку! – Администратор протянула Мешкову бланк, а сама повернулась к художнице: – Телеграмму мы получили, но помочь не можем. Мест нет. У нас областное совещание.

– Пустое! – отрубила Таисия Павловна. – Все эти совещания, конференции – перевод государственных денег. Всех отрывают от дела! Я художник. Мне, в отличие от тех, которые на совещании, надо работать. Вызовите директора! Вы меня не знаете, я вас всех наизнанку выверну!

– Я в Новгороде работала в гостинице «Садко», – администратор сохраняла спокойствие, – меня один клиент лыжей по голове трахнул!

– Что же нам, на тротуаре жить? – грустно произнесла Иллария.

Мешков, который уже заполнил карточку, протянул ее администраторше, поглядел на расстроенную Илларию и предложил:

– Завтра сюда должен приехать Лазаренко, я его к себе возьму, а вы уж поселите товарищей!

– Послушайте, – Иллария вся просияла счастьем, и сейчас можно было догадаться, что если бы маленькая Иллария следила за своей внешностью, причесывалась бы у хорошего парикмахера, употребляла косметику, одевалась бы с подобающим вкусом, то и сегодня, в свои тридцать пять лет, Иллария оставалась бы хорошенькой, – вы просто маг и волшебник. Мне надо знать, как вас зовут.

– Виктор Михайлович! – сухо представился Мешков.

– Значит, внесем раскладушки! – Администратор протянула сестрам бланки для приезжающих.