– Ну чо, фраерок, пошли побазланим, – сказал тупой.

Конечно пошли, кивнул я, как будто у меня выбор есть. Привели они меня все к тому же черному японскому рыдвану, припаркованному на параллельной улице, возле входа стоянка огорожена была, только для машин сотрудников.

– Ты, значит, теперь главный по Монтане? – спросил уже умный, когда я сел на заднее сиденье.

– По текущим процессам вроде я, – осторожно начал я, – но денег моих в капитале конторы ни копейки нету, там Гена Коломейцев рулит.

– Не е..т меня твои Коломейцевы-Шмоломейцевы, с ним мы потом перетрем может быть, а пока, раз ты главным назвался, разговор к тебе будет. Юрик этот твой Шпагин сильно борзым оказался, быковать начал, вот и получил своё, надеюсь, что ты поумнее будешь. Будешь поумнее, а? Чо молчишь-то?

– Ну ясен пень буду, – подал голос я.

– Ну и молоток… короче вира с тебя за двухдневный простой, лимон рублей.

– Какой простой? – вставил я свои пять копеек.

– Позавчера вы должны были начать нам за крышу отстегивать, а не начали, вот за этот простой и вира. Завтра принесешь в это же время на это же место, понял? Или повторить?

И он легонько двинул мне локтем в солнечное сплетение, увернуться я не успел, поэтому на несколько секунд выпал из текущей реальности, а когда опять в нее вернулся, сказал:

– Не надо повторять, я понятливый… только где ж я вам лимон за сутки найду? Наша контора столько в год не зарабатывает.

– Значит надо повторить, – механическим голосом сказал бандит и начал надевать на правую руку кастет, красивый такой, никелированный.

– Ненене, – тут же отозвался я, – лимон, значит лимон.

– Молодец, быстро соображаешь. Если лимона завтра не будет… нет, убивать мы тебя не будем… пока не будем… а просто отмудохаем маленько и включим счетчик, 10% в день. Но это еще не всё – со следующего месяца будете отстегивать нам четверть от своих доходов.

– Может от прибыли? – позволил себе уточнить я, – если от доходов, нам ничего не останется ведь.

Бандиты переглянулись и к большому моему удивлению согласились.

– Ладно, от прибыли. Свободен. Пока свободен, – и я вылез в распахнутую дверь Камри.

В нашей лаборатории, когда я туда вошел, была перепись того, какие инструменты и спецодежда нужны сотрудникам на следующий сезон, он у нас с сентября начинался. Механически перечислил то, что мы обычно заказывали – скальпель, пинцет, кусачки, паяльник и синий халат. Можно было белый еще выбрать, но они пачкались уж очень быстро, а на синем грязи не видно, вот их все и берут. Потом взялся за внутренний телефон, искать Гену-Крокодила, но там случился голый вассер, не было его ни в кабинете, ни в подшефной лаборатории, а где он, никто сказать не мог, вчера вечером ничего вроде не говорил он, что уедет куда-то. Нашел ведь в записной книжке его домашний телефон, когда-то давно он мне его диктовал на всякий случай, но и там никто не отвечал. Сходил к дуре-матответственной (её прямо в глаза так и называли – дура-Валюха, а она не обижалась, правда ведь), она числилась в Монтане девочкой на телефоне, принимала заказы и жалобы от клиентов. Дура-матответственная тоже про Гену ничего мне сказать не смогла, но зато всучила целых две заявки на подключение, обе у черта на куличках.

Тут я сел на подоконник и начал мучительно размышлять, как мне обустроить свою дальнейшую жизнь… лимон до завтра я явно не достану, это ж две мои годовые зарплаты, так что давай, голова, думай, что делать и как быть… Через десять минут забрезжила одна хилая мыслишка… даже две… ладно, попробуем, не боги же в самом деле горшки обжигают, нахрена богам горшки, если вдуматься?