– И что теперь? – отключив телефон, спросила себя.

Понимала, что больница уже сообщила всем агентам, которые так или иначе поддерживали контакты с врачами, и те начнут уговаривать на операцию. Оля не ошиблась, все последующие дни разговор только и строился вокруг операций.

Приходила к Вадиму, но он в основном спал, наверное, было мало сил или его кололи какими-то лекарствами, отчего его клонило ко сну.

– Я тебя люблю, – повторяла ему и нежно, как там, на пляже, когда они остались одни, гладила его руку. Теперь Вадим был в другой палате, но не менее страшной и пугающей своими приборами. – Я приду к тебе завтра, отдыхай. Люблю. Быстрей выздоравливай.

Опять школа, дом и снова больница, все по часам, ничто не менялось. Несколько раз звонил агент, приходила мама Вадима и объясняла, что надо искать деньги на операцию.

– Они же обещали сделать бесплатно.

– Да, но в следующем квартале. А сейчас хрящ сустава подвергается деформации. Если не сделать сейчас, он не сможет ходить. В общем, так. Вот расчеты, мы с мужем взяли два кредита, много не дают, он перед пенсией, да и я не молодая. Милая, займи, надо еще как минимум пятнадцать тысяч.

– Чего?

– Евро.

– Ой… – ужаснулась Оля, для нее эта цифра из области фантастики.

– Не ойкай, времени очень мало, позвони друзьям, знакомым.

– А если квартиру, – Оля имела в виду продать квартиру.

– Не получится, она под залогом в банке, муж не послушал, и вместо однокомнатной взял двушку. Денег не хватало, вот и влез в ипотеку.

– Я и не знала, – думала, что Сергей Степанович, папа Вадима, накопил на нее из своих сбережений.

– И не должна была знать. Ну да ладно, в общем, начинай звонить.

Она так и сделала, начала методично обзванивать всех друзей. Кто-то в этот же вечер приехал и привез деньги, пусть немного, но стало уже легче. Кто-то спрашивал, когда сможет отдать, но не знала и поэтому говорила честно.

– Свет, если вам нужны, забери их обратно.

– Переживем. Хотели ванну поменять, но ведь можно мыться и в старой. Верно?

– Да, спасибо.

Потихоньку сумма стала собираться.

– Ты как себя чувствуешь?

– Паршиво, – признался Вадим, когда Оля в очередной раз приехала к нему.

– Это хорошо, все будет нормально, и мы с тобой снова пойдем в поход. Света уже спрашивала, когда.

– Я тут, похоже, надолго.

– Ну, пару месяцев наверняка.

– Оль.

– Да, я тебе дам доверенность, а то что-то там Игорь начал чудить.

– Не доверяешь.

– Доверяю, но контроль нужен.

– Хорошо, постараюсь помочь.

Она помнила разговор Игоря, что он, если что, поможет с деньгами.

– Я тебя люблю, – уже сотый раз сказала ему.

– Знаю, малышка, знаю.

– Я побегу, хорошо? У меня встреча в мэрии.

Еще вчера записалась на встречу, пока в отдел общих вопросов, а там, может, направят дальше. За день обежала не один кабинет. Ее, как и полагается, выслушивали, делали пометки в красивые блокноты, а после вызывали секретарей и отправляли дальше.

– А что вы от меня хотите, что?

– Нужна операция и срочно, – настаивала Оля.

– Срочно! С севера прилетел борт, трое пострадавших на нефтебазе, обрушение подъезда, опять пострадавшие. Вот, – он порылся в бумагах и показал длинный список. – Это те, кому срочно нужна операция, мы отправляем их в Москву. Вашего мужа тут нет.

– Впишите.

– Их жизнь на волоске, а у вашего мужа сейчас стабильная ситуация. А вот список, кому срочно нужно ставить имплантаты, а вот список оборудования для тех, кто не может даже самостоятельно дышать, а вот….

Оля никогда не задумывалась о больницах, относилась к ним как к пожарным. Пока ничего не болит, то и нечего к ним обращаться. Но это не означало, что другие не болели. Больных было много, даже, как ей казалось, слишком много.