Далее: не решена основная проблема – меняется ли климат сам по себе или из-за воздействия цивилизации. Например, быстрое потепление наблюдалось между 1910 и 1930 гг. – только парниковым эффектом оно объяснено быть не может. В целом климат больше потеплел за первые 50 лет прошедшего столетия, до основных загрязнений. Да, в конце 90-х было несколько аномально теплых лет. Но за последние 2000 лет происходили и более сильные колебания глобальной температуры, чем наблюдаемые сейчас, причем как в ту, так и в другую сторону. Так при чем тут промышленные загрязнения?
Существует, например, вероятность, что реальная картина обратна – не увеличение температур из-за роста концентрации CO>2, а, напротив, из-за потепления (происходящего по причинам неизвестным) в атмосферу поступает дополнительный углекислый газ (из различных источников).
Это не только мнение одного, хотя и выдающегося ученого. Это признается и в отчете сторонников «парникового эффекта» – Межправительственной группы экспертов по проблеме изменений климата (МГЭИК-1990), одобренный участниками состоявшейся в Женеве 29 октября – 7 ноября 1990 г. Второй всемирной конференции по климату: «до сих пор остается неясным, в какой мере потепление глобального климата, наблюдавшееся за последние 100 лет, обусловлено природной изменчивостью климатической системы „атмосфера – океан – суша – ледяной покров – биосфера“ и ростом концентрации парниковых газов».
Далее: «Имеющиеся результаты численного моделирования климата не противоречат возможности антропогенно обусловленного потепления, но не могут рассматриваться как доказательные».
Иначе говоря, реальная ситуация такова:
а) потепление, подъем уровня океана и рост концентрации парниковых газов в неопасных масштабах наблюдаются объективно;
б) связь между потеплением и деятельностью человека не доказана;
в) не доказана и катастрофичность потепления.
Под «парниковыми газами» (ПГ) обычно подразумевается углекислый газ, метан, закись азота и тропосферный озон. Обратите, кстати, внимание, на последний ПГ в списке – оказывается, рост его концентрации вызывает у специалистов беспокойство. Вернемся к этому несколько позже.
Киото
Как известно, «беспокойство специалистов» в любой области человеческой деятельности само по себе видимых следов не оставляет. Если же оно передается политикам (иногда бывает и наоборот), то в действие приходят и экономика, и государственная мощь. В наше время все обычно начинается с различных международных форумов, конференций и так далее, где принимаются те или иные декларации. Заключаются соглашения – сначала рекомендательные. Затем обязательные. Потом договариваются о санкциях. Потом к нарушителям принимаются меры вплоть до бомбежек и чем-то там ограниченных воинских контингентов. К экологическим проблемам и соглашениям это пока не относится, но кто знает?
Поэтому отвечать за свои слова должны все – и ученые, и популяризаторы-журналисты, и политики. Конечно, опасно замалчивать – но и чрезмерное и частое битье в рельсу, сами понимаете, чревато отдаленными последствиями – стойким иммунитетом общественности даже к обоснованным предупреждениям. А помимо отдаленных последствий, возможны и близкие – международные конфликты из-за экологии. Глупо получится, если война начнется из-за ошибки в научном прогнозе.
Что же касается изменений климата, то беспокойство специалистов уже перешло в начальную стадию политического процесса.
На конференции в Киото (декабрь 1997 г.) была принята Конвенция по климату, согласно которой развитые страны должны стремиться к сокращению выбросов ПГ, в первую очередь – углекислого газа. Сроки долгие – до 2050 г. и даже далее (или ишак сдохнет, или эмир скончается), меры рекомендательные. России и Украины они касаются мало – требуется только не увеличивать нынешний уровень выбросов – а нам это запросто, наша промышленная деятельность и так только падает. С 1990 по 1994 г. мы сократили выбросы на 30 %, но, по-моему, этого не заметил никто.