Он словно ждал, пока наши взгляды встретятся, и будто прочитал на моём лице что-то, что и искал.

Тонкие губы изогнулись в кривой снисходительной усмешке.

А через секунду меня поставили. Осторожно, придержав, чтобы не упала, но не отпустив, когда попыталась отойти.

Сильные пальцы сжались на тонком запястье, не причиняя боли, но не позволяя даже подумать о том, что у меня есть хоть крохотный шанс на самостоятельное освобождение.

Терпеть не могу ощущать себя беспомощной.

Нервно тронув щеку языком, раздражённо поинтересовалась:

– Тройной перелом хочешь?

На прямую вообще-то угрозу маг отреагировал улыбкой, широкой и предвкушающей, медленно и показательно нехотя разжал пальцы, хитро сощурился, когда я с не меньшей демонстрацией отошла, потирая запястье, и совсем хищно произнёс:

– До встречи, ведьмуль.

Это не было угрозой… не было же? Но мне от его низкого негромкого голоса и пронзительного взгляда стало почти физически плохо.

– Это вряд ли, – голос дрогнул, несмотря на все мои попытки казаться невозмутимой.

Боюсь, он увидел и понял куда больше, чем мне хотелось бы, и уходил со всё той же предвкушающей кривой ухмылкой на губах и сиянием в глазах.

А я так и стояла на месте, глядя в его спину, пока та не скрылась за дверью клуба.

Чувство чего-то непоправимого и уже случившегося стиснуло грудь.

Настроение было мрачным.

Вафель, умеющая расставлять приоритеты мерзость, смылся на метле вместе с моей сумочкой, в которой были телефон, все карты и ключи от дома. Собственно, последнее и было причиной, по которой спасающий свою шкуру фамильяр не забыл прихватить сумку с собой. Переезжать на улицу Вафель пока не планировал.

Крыса, она крыса и есть.

Спасибо парням из патруля, вызвались довезти до дома.

Но стоило мне устроиться на заднем сидении рядом с Лёхой Ленитским, как начались странности.

– Напомните, с магической татухой на левом виске у нас кто? – отчаянно спокойно попросил Гриша, выруливая на дорогу.

– Теневой наёмник, – ответила без запинки.

И уставилась в окно, но, сколько бы ни вглядывалась, так и не смогла разглядеть никого подозрительного.

Парни молчали, пока машина не выехала на основную дорогу и не влилась в бурный даже поздним вечером поток.

Несколько минут мы так и ехали в тишине, затем Гриша ровно произнёс:

– Две машины.

– Не скрываются, – зло усмехнулся тоже заметивший слежку Андрей, сидящий на переднем пассажирском.

Я не поверила и хотела обернуться, но Лёша поймал за руку и удержал на месте, шикнув:

– Не привлекай внимания.

– А смысл? – усомнилась справедливо, выразительно посмотрела на его руку, а когда парень скривился и отпустил, добавила. – Андрей же сказал, они не скрываются. Значит, хотели, чтобы их заметили.

И я всё же обернулась, приподнялась и, опираясь локтем на подголовник, посмотрела в заднее окно.

– Майбах? – скривилась презрительно. – Поменьше пафоса, ребята.

Словно услышав, чёрный автомобиль игриво мигнул фарами.

Стиснув зубы, показала не скрывающимся преследователям средний палец, а полицейским с надеждой предложила:

– Давайте им колёса прострелим?

– Нельзя, – Лёха и сам не рад был, но меня заставил сесть нормально, – мы под трибунал не хотим.

– А давай ты в них проклятьем каким швырнёшь? – оживился Дрон и даже обернулся, чтобы на меня посмотреть.

Сморщившись, нехотя призналась:

– Меня тогда не трибунал ждёт, мне просто сразу голову оторвут.

Сколько бы магии ты ни имел, исполнения законов ещё никто не отменял. Да оно и хорошо на самом деле, но точно не в этой ситуации.

– За тобой? – Гриша бегло, но внимательно глянул в зеркало заднего вида.