По лбу Анти легонько стукнула рукоять трости Лорклар. Антинуа потерла ушибленное место, а я ошарашенно уставилась на свою провожатую.

– Перестань клекотать, как пташка, у которой из-под клюва украли яйцо! Твоей подруге и без того тяжко придется.

Я хмыкнула. Жаль, что Анти не поймет ни слова. Про пташку с яйцом меткое сравнение вышло. Я уже хотела перевести Антинуа слова Лорклар, как вдруг подруга кивнула и буркнула:

– Ладно-ладно. Не буду больше.

– Вот и славно. – Лорклар приподняла чешуйчатую губу, оголяя острые зубы в подобии улыбки, и двинулась дальше.

Цепи натянулись, и мне пришлось пойти дальше, но я все равно обернулась и крикнула Анти:

– Как?! Как ты ее понимаешь?!

На этот раз тростью по лбу досталось мне.

– Вы обе ведете себя как необразованные дикарки!

Слышать такие слова от драконорожденной в платье из лохмотьев и с прической, украшенной сухими травами и перьями, было странно. Опешив, я не проронила ни слова.

– Люди. Что с вас взять? Вас растят не только слабыми магами, но еще и редкостными тугодумами. Чего ресничками хлопаешь? Все нормально с твоей подругой. Наши маги наложили на нее печать разрушения границ.

– Что это? – спросила я, ускорив шаг, чтобы сократить расстояние между мной и Лорклар.

Мы уже подходили к сцене, которую, подобно стенам колодца, окружали этажи деревянных строений, полных зрителей. Настоящий город, который рос не вширь, а вверх.

– Тебя сейчас судить будут, а ты спрашиваешь про печать? – Лорклар издала каркающий смешок, но все же пояснила: – Печать – это временное заклинание, которое позволяет носителю понимать другой язык. Пока печать на ее коже, твоя подруга сможет говорить на нашем языке.

– Я никогда не видела подобной магии. Как такое возможно?

– Неудивительно. Ты жила среди людей. Если бы росла среди нас, то давно бы научилась не только такую легкотню исполнять. То, чему учат в магии люди, – лишь первые ступени. Вам запрещали узнавать больше, чтобы сохранять контроль над магами. Вас заставляли ползать, зная, что вы можете летать. Но если ты выживешь и останешься с нами, наш народ поможет тебе познать себя и свою силу.

Мы подошли к ступеням, ведущим на сцену. Ко мне приблизились двое – драконорожденный в мешковатых одеждах и девочка-подросток. Человек. Под чутким руководством драконорожденного она начертала на моем запястье знак. Ученица, догадалась я и подметила, что моя печать отличается от той, что была у Антинуа.

– Это клеймо души, – пояснила Лорклар. Она уже поднялась на возвышение напротив сцены и направилась к свободному месту на скамье среди других сородичей – от молодых до совсем старых, с поседевшими волосами и выцветшей чешуей. – Теперь на какое-то время ты можешь говорить только правду.

Когтистая рука одного из старейшин указала на центр сцены, и я послушно прошла туда. Стоя под сотнями взглядов, я вдруг поняла, что переживаю. Но не из-за предстоящего допроса, а из-за того, что происходящее напомнило аукцион, с которого все началось последним летом.

Разве что зачарованный огонь не слепил. Тут огня вообще не было, только светящиеся камни, которых не счесть.

Вдруг все внутри туртама стихло. Раздался первый приказ:

– Назови свое имя.

– Тиа, – соскочило с губ легко, как дыхание.

– Как ты думаешь, почему ты все еще жива, Тиа?

Старейшины сидели в ряд. Прочесть что-то по их глазам или лицам я не могла. У драконорожденных не было такой выраженной мимики, как у людей.

– Думаю, это из-за того, что Лорклар однажды узнала, что я мечена солнцем.

– Ты догадываешься, что это может значить?