В глубине огромных зеленых глаз ката вспыхивает искра недоброго огня, но тут же потухает, теряется в новой порции пахнущего перечной мятой дыма.

– Они для светлячков?

Вэлиан поддевает ногтем пластинку дверки, рассматривая маленький дом изнутри. Рэндаллу не видно, что там внутри, но надо полагать просто выемка для банки или крючок для сетки.

– Какая тонкая работа.

Он, конечно, не так хорош, как снаружи. Это не самый великолепный, но все же неплохой образец резного искусства. Разнообразные по толщине и глубине канавки узора, различная степень обжига, множество мелких деталей, прослеживаемый сюжет.

– Катая[2], танцующая с бабочкой, ­– ката выпрямляется и на мгновение исчезает в сером сумраке лавки, шурша и звеня чем-то.

Вэл оборачивается к Рэнду, бросает вопросительный взгляд. Но Рэнд делает короткое и резкое движение подбородком, как бы горящее, что «нет».

– Мотыльком.

Вэл продолжает вертеть штуку в руках. Она выглядит совсем не такой, какой он видел ее ночью. Она милая, спокойная и даже задница ее не так хороша, как в том видении.

– Прекрати пялиться на меня, Моркет, – просит Вэлиан самым будничным тоном, разглядывая другие бумажные фонарики. – Иначе, я решу, что это свидание.

Вот так все просто. Рэнд ничего не отвечает ей. Ему нужно держать себя в руках и не быть таким дураком, как в этом проклятом сне. Интересно, он всегда так выглядит? Прав Сфайрат – с его сдержанностью не тенями управлять, а на верную смерть отпускать. Ему нужно держаться от таких как она подальше или же забыть о своей мечте.

– Тут целый сюжет, господин.

Говорит она, расставляя фонарики в известном ей порядке. Рэнд ждет, когда она нагуляется. Так она точно выслушает его, хотя бы из чувства благодарности, что он все это время ходил с ней и выполнял роль компаньона.

– Пиро, – у торгаша даже усы топорщатся от удовольствия, что к нему обратились таким образом. – Да. Это комплект.

– Но вы продаете их по отдельности. Почему?

– Не все понимают в чем прелесть светлячков.

Отзывается торговец и в его голосе слышится грусть.

– Они предназначены для сада, для летней террасы. Но кому-то вполне достаточно того, что они сидят в кустах.

Вэлиан раздумывает, а Рэнд считает, что это самый идиотский подарок, который будет преподнесен Сфайрату за всю его жизнь. Но у женщин всегда и на все свое мнение, так что стоит смириться, а потом поинтересоваться: как оно? Ловить светлячков для фонарей?!

– Не смотрите на то, что они такие бледные.

Вэл перебирает кристаллы в корзине и поднимает на него изумленный взгляд, сомневающийся, а потом и вовсе смеющийся.

– Самый яркий хрусталь, что я видела. Прекратите скромничать, господин Пиро! Он уступает разве что морю и небу в самый прекрасный солнечный день.

– Пойдемте со мной, милая мелла[3]. Я покажу вам кое-что!

Господин Пиро спешит к ней, запускает руку в самую глубину корзины и вытаскивает кристалл чуть больше ручки для письма, а затем идет обратно в шатер, маня ее за собой.

– Заодно расскажу, чем нужно подкармливать светлячков!

– Вэлиан!

Она не слушает его, только сует в руки сумку и куртку, исчезая в глубине, увешанного фонарями видавшего виды шатра. Рэнд идет за ними, но останавливается на самом входе, без труда разглядев две фигуры. Вспыхнувший ярким лазурным светом, кристалл осветил их лица и фигуры, показал высокие свертки и многочисленные полки с все теми же фонариками.

– Объясни мне, на милость. На кой черт ты купила ему эти фонарики? Расставите их по участку? Или, развесите по квартире? Передохнут они, твои светлячки!