Бен поджал губы:

– Кроме этого.

Оливия выпрямилась и одарила его тщательно отрепетированной «я-хотела-бы-поблагодарить-академию-за-эту-награду» улыбкой.

– Я пришла, чтобы поблагодарить тебя за то, что ты предоставил мне этот номер. И прошу прощения за мои поспешные выводы. Спасибо, что отнесся ко мне с пониманием.

Оливия продолжала улыбаться в ожидании ответных извинений. Бен лишь на мгновение поднял на нее глаза:

– Не за что.

И это все?! Он не собирается извиняться за то, что назвал ее поверхностной, эгоистичной и гоняющейся за славой?

– Я проверил информацию по тому номеру, – продолжал он, не отрывая взгляда от монитора. – Выяснилось, что один из новых сотрудников отдал предназначенный тебе номер одному конфликтному клиенту. Затем он разместил тебя в маленьком номере, так как считал, что его уже привели в порядок.

– Понятно.

Вполне логичное объяснение. Оливия вздохнула. Значит, она действительно слишком бурно отреагировала. Но и Бен повел себя не лучшим образом. Тем не менее он явно не собирается извиняться. Когда Оливия уже была готова причислить его к многочисленному племени мерзавцев, Бен внезапно заговорил:

– Прости, я вчера выплеснул весь негатив на тебя. Я не должен был тебя оскорблять.

Каждое слово было словно вытянуто из него, а с лица не сходило мрачное выражение.

– Извинения приняты. – Она смогла придать улыбке некоторую игривость. – Хотя с «гоняющейся за славой» был явный перебор.

К ее удивлению, уголки его губ изогнулись в ответной улыбке, и напряжение стало постепенно покидать Бена.

– Я полагал, что это больше всего тебя заденет.

– Правильно полагал.

– Прости меня.

– Интересно, – сказала Оливия, – почему один из самых больших номеров отеля оказался свободным? Ты никого не выставил из-за меня?

Он помедлил с ответом.

– Нет.

– Значит, номер был свободен?

– Не совсем.

– Похоже, ты что-то не договариваешь.

Он пожал плечами, но все-таки признался:

– Я проживал в этом номере.

– Ты? А где ты теперь живешь?

– Догадайся.

– Ведь ты не…

– Как ты сама заметила, в отеле сейчас нет свободных мест.

Оливия молча смотрела на Бена. Он правда поселился в той кладовке? И ведь он не собирался рассказывать об этом до тех пор, пока она не настояла. Теперь она действительно ощущала себя эгоистичной и поверхностной… плюс все остальное, что он о ней думал, кроме, наверное, погони за славой.

– Спасибо, – повторила она.

Бен продолжал смотреть на нее, его глаза напомнили Оливии глаза тигра, или пантеры, или какого-то другого опасного хищника. Достаточно лирических мыслей на сегодня. Внезапно Оливия поняла, что Бен ожидает, когда же она уйдет. И она поспешила покинуть его кабинет. Внутри ее переполняло чувство облегчения и разочарования.

Час спустя Оливия выкинула утренний разговор с Беном Чатсфилдом из головы и сосредоточилась на вопросах репортера, касающихся роли, о которой она мечтала. Она смеялась, отвечала весело и непринужденно и даже один раз подмигнула. Все это было частью представления, которое, по мнению Оливии, проходило весьма успешно. После того как она удачно пошутила и залилась радостным смехом, женщина-репортер неожиданно спросила:

– Не хотели бы вы прокомментировать свои отношения с Бенджамином Чатсфилдом?

Вся наигранная веселость тут же испарилась. После весьма продолжительной паузы к Оливии вернулся рассудок.

– У меня нет комментариев по этому поводу, – сухо произнесла она.

И разве это не было правдой? Между ней и Беном Чатсфилдом нет никаких отношений. Как репортер узнала, что они общались?

– И про это фото вы тоже не хотите рассказать? – спросила дама с самодовольной улыбкой.