«Вот прям бережет? - скептически хмыкнула я. - Прости, но я ни за что не поверю, что здоровый мужчина в расцвете сил блюдет целибат, не прикасаясь к другим женщинам».

«Ты ничего не понимаешь! - взвилась маркиза. - Я его истинная пара! А в союзе истинных измена физически невозможна, сама магия мира карает за это!»

«Ого! Ну прости, не хотела тебя обидеть. Интересно, а как эта самая магия карает за измену?»

«Измена в принципе невозможна, потому что как только один из истинной пары начнет сливаться телом с кем-то чужим, его накроет чудовищным откатом».

«Везучие вы тут, дамы. Нам бы на Земле тоже не помешали ограничения для всяких кобелино, чтобы быть уверенной в том, что тебе не изменят, не променяют на кого помоложе, да и не принесут какую-нибудь заразу на причинном месте», - вздохнула я.

Тем временем диалог мужчин, стоящих возле моей кровати, продолжился.

- Где Мелисса вообще смогла достать отраву? Уж не в ваших ли запасах? - прошипел, судя по всему, этот самый Грегори.

- Обижаете, мой лорд, я никогда не оставляю свой чемоданчик без присмотра. Более вероятно, что кто-то из поместья помог и достал зелье для вашей жены. Хотя я не понимаю, зачем леди это сделала, ведь обезболивающие отвары снимают большую часть болевых ощущений, она могла бы и дальше жить практически полноценной жизнью, даже ребеночка родить.

«Неправда!» - вскричала маркиза в моей голове, заставляя черепушку звенеть. - «Эти отвары не действуют! Они не снимают боль, она настолько нестерпимая, что с ней невозможно жить!»

Хм, что-то неладно в королевстве датском. Либо целитель врет, либо маркиза настолько изнеженная, что малейший намек на боль для нее как настоящая катастрофа. Ладно, будем разбираться по ходу этой пьесы.

- Вот, я оставлю еще одно обезболивающее. Оно немного сильнее предыдущего, но, как я уже говорил вам ранее, их нужно периодически менять, чтобы не возникло привыкания. Десять капель на стакан, принимать раз в день, лучше на ночь, поскольку у леди приступы боли чаще возникают ночью.

Недалеко от моей головы раздался стук. Судя по всему, на тумбочку поставили склянку с отваром.

Мужчины перекинулись еще парой фраз и пошли к дверям. Чуточку приоткрыв глаза, я убедилась, что они отвернулись, и бросила короткий взгляд вправо. И правда, на изящной тумбочке возле кровати стоял прозрачный флакон, на три четверти наполненный изумрудно-зеленой жидкостью.

Едва успела снова закрыть глаза, как муж вернулся, проводив местного эскулапа, взял обезболивающее и вышел из спальни.

Эй, куда?! Это мне оставили! Как я без него должна нормально жить, раз маркиза утверждает, что боли нестерпимые?

Слава богу, выкрикнуть я это на эмоциях не успела, вовремя себя осадила.

Подушка под головой собралась комом, и я, недолго думая, закинула руки назад под голову, пытаясь ее расправить. В этот момент дверь снова открылась, и в комнату вошел такой мужчина, что у меня аж челюсть отвисла.

Ну, маркиза, если это твой муж, то я согласна забрать твое тщедушное тельце! Я-то его откормлю и позабочусь о нем, а уж если такой мужчина будет рядом…

Под два метра ростом, загорелый, широкоплечий, с узкой талией и длинными ногами, красивыми предплечьями с узором вен, видными из-под закатанных по локоть рукавов рубашки. На лицо тоже красавец: немного хищные черты, черные брови вразлет и колдовские зеленые глаза…

Вот эти-то глаза мой энтузиазм и охладили, потому что… Ну не может так смотреть любящий мужчина на любовь всей своей жизни! Пусть губы его и изогнулись в улыбке, выражение глаз осталось холодным и каким-то колким.