Зачем он это делает? Я же в одном купальнике! Куда, по его мнению, я могу засунуть кипу бумаги? В трусики? В лифчик?

Надо ему объяснить, а то точно его удар хватит. Или меня.

- Они были в чемодане, но понимаете, какое дело, какая-то девушка перепутала багаж и забрала его…

Он белеет еще сильнее, и мне уже хочется его утешить, поэтому я скороговоркой продолжаю:

- Но у меня есть ее данные. И телефон. И компания обещала разобраться. И…

- Ты… - свист становится более угрожающим.

Я его начинаю бояться.

- Ты… Разорить меня решила? А? – он встряхивает меня еще разок посильнее.

У меня клацают зубы, и я начинаю возмущаться:

- Да что Вы меня словно грушу трясете? Не посыпятся с меня Ваши документы, как яблоки!

Он оглядывает меня таким взглядом, от которого наверняка кофе в его чашке замерзает и покрывается ледяной корочкой.

- А ну-ка пойдем! – командует так, будто еще имеет на это право.

- К-ку-да? – запинаюсь я.

- К тебе в номер. Не может быть, чтобы ты была идиоткой.

А вот сейчас было обидно, честное слово. Но возражать разгневанному мужчине я не рискую. Может, поняв, что я не лгу, он успокоится?

Пока он меня тащит за собой, я удивляюсь тому, что он явно знает, куда направляется. У двери номера снова раздается грозный рык:

- Открывай!

Слушаюсь. А что остается? Попробуй, такого не послушайся.

Он распахивает дверь, впихивает меня в номер и принимается искать то, чего здесь нет. Распахивает шкаф, лазит по тумбочкам, заглядывает под кровать и в ванную. Но невозможно найти то, чего нет. И моего все знающего босса ждет облом.

Наконец, поняв бессмысленность своей затеи, он оборачивается ко мне.

И если до этого он был злющий, то сейчас он в бешенстве. Чуть-чуть и из ноздрей пойдет пар. Или из ушей?

- Таня, ты действительно нечто! То есть ты стащила у меня документы, чтобы потерять их где-то на Кубе?

Его глаза опасно сужаются. Но его слова звучат так, как будто я это специально. Это возмущает. И я начинаю оправдываться.

- Ничего я не тащила! Я случайно…

Он начинает расстегивать ремень. Зачем это? Я наблюдаю за тем, как он, не торопясь, вытягивает его из шлеек.

- Зачем Вы… Ремень… Зачем Вам ремень? – кое-как формулирую свои хаотичные мысли в вопрос.

- Скажи-ка, Танечка, давно ли тебя в последний раз пороли?

Он же не всерьез?

- Меня не били ремнем. Никогда, - мой дрожащий голосок звучит жалко.

- Все когда-нибудь бывает в первый раз. Я стерпел, когда ты перепутала документы «Фагота» и «Феста», стерпел, когда ты обчистила мою карточку, стерпел то, что мне пришлось прилететь сюда, но больше я терпеть ничего не буду.

Я не успеваю пискнуть, как он хватает меня, бросает на кровать попой кверху и сдирает трусики до колен. Он что, правда, собрался меня бить? Не может быть. А потом до меня доходит – я без трусиков и перед мужчиной. Страх и стыд почти парализуют меня. А когда мужская крепкая ладонь вдруг ласково оглаживает мою ягодицу, я понимаю, что мне это не мерещится и начинаю вырываться. Выходит плохо – он больше и сильнее.

- Кирилл Евгеньевич! Не-е на-адо! Я бо-о-льше так не бу-у-ду! – плачу я.

Но в этот момент раздается свист ремня и мощный такой хлопок. По кровати. Рядом со мной.

Я реву:

- Не на-а-до! Не-е бе-ей-те!

Меня спасает стук в дверь. Сильные мужские руки отпускают меня, ремень он бросает на кровать возле меня. Я скорее натягиваю трусики.

Успеваю, как раз вовремя, потому что Суворин открывает дверь номера и с кем-то разговаривает. По-испански. Голос его звучит уверенно. Как и всегда. Второй голос тоже мужской. О чем говорят, я не знаю. Но мой бывший босс быстро сворачивает разговор, закрывает дверь и возвращается ко мне.