– Эй, сестрёнка, ну что, идем гонять овец! Приведём овечек, чтобы девчонки могли от души помять титьки!

Я закатила глаза, но не удержалась от смеха. С Карлосом было легко вопреки всем шуточкам. Его главное качество заключалось в том, что он не лез в душу, не пытался поучать. Можно было в любой момент уйти в свои мысли, и он ни за что не обиделся бы.

Напевая песню, мы пешком отправились на пастбище, по пути пройдя через родник. Источник пресной воды находился в лесу, скрывался между скал и снабжал весь остров. Мужчины приносили воду на кухню с вечера. Так весь день в поселении была чистая вода для готовки и питья. Отправляясь на работу в дальние зоны, мы всегда набирали воду перед выходом.

Карлос мог петь сутки напролёт. И сегодня он это снова подтверждал, я же устала вопить ещё до того, как мы дошли до апельсиновой рощи. Попутно я осматривала листву и почву. Всё было в порядке. День обещал быть пасмурным и нежарким. Ходить среди деревьев мне всегда нравилось.

– Эйли?

– М?

– Ко мне подходил Айко. Просил тебя вразумить.

Я расхохоталась.

– Нашёл, к кому обратиться!

Карлос улыбался, абсолютно искренне.

– Я сказал ему то же самое. Я могу помочь растерять остатки разума. Но никак не в сторону вразумления. Быть разумным – фу!

– Что ещё ты ему сказал?

– Чтобы он оставил тебя в покое, – неожиданно серьёзно сказал Карлос.

– Ого. Вот за это спасибо.

– Пусть я и идиот. Но после смерти Лайза я остался твоим единственным братом. Знаю, с ним вы были особенно близки, я не пытаюсь заменить его. Но я принял от него заботу о тебе. И думаю, он поступил бы так же.

– Знаешь… не такой уж ты и идиот, каким тебя считают.

– Эй! – он притворно огляделся по сторонам. – Тише ты! Вдруг кто-то услышит.

Мы снова рассмеялись. Карлос приобнял меня за плечи и звонко чмокнул в макушку. Совсем так, как это делал Лайз. Я шутливо отмахнулась, украдкой утирая слезу.

К полудню мы прошли апельсиновую рощу и почти оставили за спиной арахисовые сады. Мы приближались к пастбищам, когда Карлос резко встал, как вкопанный. Он схватил меня за руку и указал в сторону отары.

Я проследила взглядом и ахнула. Над овцами парили орлы.

– Чёртовы уроды, – выдохнули мы хором.

Несколько чудовищно крупных птиц кружились довольно низко, то и дело резко вытягиваясь стрелой и бросаясь к нашим животным. Размах крыльев орлов достигал почти два роста взрослого человека.

Птицы периодически появлялись на острове и пытались то утащить кур, то оттяпать кусочек от овец. На нашем острове не было их гнёзд, это точно. Отец ещё с молодости раз в несколько лет устраивал поиски повсюду, но ни разу не нашёл ничего подобного, похожего на жилище таких крупных птиц. Мы считали, они прилетают с других островов. И это заставляло меня думать, что до других пятачков земли не так уж далеко. Хотя я не была уверена, какое расстояние можно преодолеть столь огромными крыльями.

Защищать овец было куда сложнее, чем кур, как минимум потому, что пастбище было далеко. Да и связываться с этими гигантами было довольно страшно. Однако терять скот было куда страшнее

Мы с Карлосом бросили корзину, он схватил из-за спины лук и вытянул стрелу. Стрелял он недурно, уж лучше меня.

Мы побежали к отаре, крича, как бешеные. На овец это производило куда большее впечатление, чем на орлов. Глупые животные хаотично разбегались небольшими группами, зато птицам стало куда сложнее охотиться.

Карлос заправил стрелу, прицелился и выстрелил. К моему удивлению он попал в ближайшего хищника. Почти попал. Удар пришёлся вскользь хвоста и выбил несколько крупных перьев.