–– Ты вообще понимаешь, что я тебе говорю, Ансени?

Тот кивнул и еще раз придурковато улыбнулся.

–– Нам нужно срочно решить этот вопрос! Подключить связи, родителей. Думаю, после вчерашнего репортажа они и так все знают, так что будут даже рады нам помочь…

–– Элли, – мягко прервал меня он, – успокойся, пожалуйста.

Я оттолкнула его руку. Он хотел меня утешить.

–– Ты же понимаешь, что это сломает мне жизнь? – я старалась не плакать. Нет ничего ужаснее женских слез. Отец всегда говорил, что это отвратительно.

–– Все будет хорошо.

Он что, попугай? Повторять эти глупости… и только в тот момент до меня дошло…

–– Это ты сделал? Уведомил об отношениях.

–– Да, – спокойно согласился он.

Это больно. По-настоящему. Я много читала художественной литературы, на первых курсах. И там так красочно описывали душевные терзания. А мне казалось, что это преувеличение. Но когда… он врал мне все время. Все задумал с самого начала. Я не знала, как он может меня подставить, унизить, отомстить. Зато он знал.

И я оказалась совершенно не готова к этому. Не знала, что делать, как себя вести. Хотелось просто избавиться от этого ужаса как от горячего уголька, попавшего за шиворот. Чтобы сейчас все это прошло. Только оно не пройдет. Я ему поверила. По-настоящему. Подумала, что он мой друг, что… о, Космос, как же я могла так сильно ошибаться.

–– Не смей прикасаться ко мне, – зарычала, когда он попробовал приблизиться, – ты выиграл, поздравляю.

Я заметалась было в поисках коммуникатора. Без него мне отсюда не уйти. Потом поняла, что он все это время был у меня в руке. Но до лифта дойти не вышло.

–– Элли, дорогая, – крепко сжав, скорее зафиксировав меня, проговорил Ансени, – ты сейчас никуда не пойдешь. Все уже решено и будет так, как надо. Ты сейчас сядешь и спокойно меня выслушаешь.

Вот он что, из камня сделан? Но я не могу даже пошевелиться толком, хотя изо всех старалась вырваться. И я ходила на курсы по боевым искусствам и самообороне. Но, видимо, с ним это бесполезно.

–– Все уже решено, – тихо сообщил он, когда я, наконец, успокоилась и села перед ним, – изменить ничего не выйдет. Да и не нужно. Все это к лучшему. Нам же хорошо вместе, мы все это время были так счастливы, – он наклонил голову, – и дальше будет только лучше.

–– Челленджер же… Габриель… – только и смогла выдавить из себя я.

А он покачал головой. Конечно, какой Челленджер. Потому меня и не утверждали. Они все знали. Это был фарс. И он говорил про то что жизнь не закончится, если я не попаду туда. Его-то уж точно. Вот здесь я не выдержала и расплакалась. Как маленькая девочка, уронив лицо в ладони, всхлипывая.

Ансени обнял меня за плечи. Противно. Но бессмысленно с ним ругаться. Это ничего не изменит. Потерплю до завтра, до утра. Утром мне нужно на работу и он меня отпустит. Да и сам он будет на службе или учебе, что, в целом, одно и то же. А я подумаю, что делать. Еще не все потеряно. Рано ему праздновать победу.

Сон этой ночью больше походил на обморок, забытие. Я провалилась туда после того как долго лежала в одной кровати с ним. С… я не находила внутри себя слов, как называть Габриеля. Предатель?.. Так предают друзья, а он никогда и не был мне другом. И я сама знала, с кем связываюсь. И я сама во всем виновата, сама все разрушила, потеряла.

Хотя, у меня есть последняя надежда. Не люблю признавать собственную слабость, но сейчас не до гордости. Нужно просто дождаться, когда Ансени уедет на службу. Ему не стоит знать о том, что я попытаюсь исправить ситуацию. Если он упрется и… словом, может успеть наделать проблем.